— Стой здесь и помалкивай!
Когда они с хозяйкой удалились, Пен, нарушив приказание, подошла к женщинам, недружелюбно смотревшим на нее как на возможную соперницу.
Но она нашла способ сразу растопить их сердца, почти не солгав при этом.
— У меня ребенок, — прошептала она. — Разрешат его здесь держать?
Одна из женщин сплюнула в сердцах в камин.
— Да ты что, девушка? Нашла место!
— И все‑таки… разрешат, как думаете?
— Ну, если платить будешь… — сказала вторая.
У Пен перехватило дыхание: вот… она уже близко…
Снова шепотом она спросила:
— Значит, у нее уже есть такие? Мой тихий как мышка. Золотой ребенок. Я бы сколько‑то платила за него. И за другими смотрела бы, если надо…
Женщины дружно закачали головами.
— Видно, новенькая в этом деле? Говоришь, сама не знаешь что…
— Наверное, из этих… из служанок у какой‑нибудь леди, да? — догадалась другая. — Вспухла животом, тебя и вытурили.
— Прямо на улицу, — подсказала третья.
Некоторое время они продолжали высказывать свои предположения о ее судьбе. Пен поняла: ее история не показалась им не правдоподобной и, значит, может быть использована при необходимости и далее. Сначала следует поточнее узнать про это место.
— Выходит, детей тут хозяйка не держит? — повторила она. — Если держит, попробую уговорить своего мужчину. Может, согласится.
Это немного развеселило женщин.
— Согласится, говоришь? То‑то, видим, он тебя во всем слушает… А насчет деток… Сейчас тут их нет. Был один заморыш несколько недель назад… Так его…
Они замолчали, потому что Оуэн и хозяйка вернулись в комнату.
— Нет, — сказал он ей еще на пороге, — за такую цену не сговоримся… Пошли! — Это уже к Пен.
На улице, которая показалась ей прекраснее, чем дворец, после дома, где они только что были, Оуэн коротко пояснил:
— Детей она сейчас не содержит.
— Девушки мне сказали то же самое, — ответила Пен. — Но какое‑то время назад здесь был ребенок.
— Значит, продолжим попытки, — мягко сказал он и на мгновение остановившись, всмотрелся в ее лицо. — Как вы себя чувствуете?
— Вполне прилично.
И это была правда: силы прибавляло то, что она начала ощущать какой‑то просвет, начала верить, что они на правильном пути и она найдет своего ребенка. Еще сегодня… Если только — о дай Бог! — если только он жив…
— Идем, Пен…
Как ласково звучит его голос…
Следующий притон был словно две капли воды похож на предыдущий, и они, как по нотам, разыграли прежнюю сцену: пока Оуэн осматривал с хозяйкой жилище, Пен беседовала с обитательницами и узнала, что детей здесь не было и нет.
Оуэн спустился со второго этажа, громко выражая несогласие с хозяйкой по поводу цены, которую та предлагала за предоставляемую ей женщину, и, продолжая игру, грубо крикнул Пен, чтобы следовала за ним, чему она беспрекословно подчинилась. Они уже вышли из дверей, а хозяйка притона продолжала осыпать обоих бранью.