"газик” взревел и вскоре вернулся с новой командой сыщиков: остроносый, два эксперта в штатском и, разумеется, еще один фотограф. Меня опять допросили с пристрастием, засняли на пленку виды снаружи и изнутри, очертили мелом контуры трупа, собрали в пробирку засохшую кровь, нашли и осмотрели пулю, потом перенесли Сергея в “газик” и приступили к совещанию. Участников было четверо:
Иван Иваныч, его эксперты и лейтенант. Я болтался у калитки и смог уловить немногое: “Дней десять тут пролежал… Стреляли из “Макарова”, в висок… Казанские?.. Сомневаюсь. Свидетель (взгляд в мою сторону) упоминал о вишневом “мерсе”… Думаете, связь имеется?.. Почему же нет? Знакомый почерк — “Макаров” и приметная машина… Ну, машину тут никто не видел… В городе видели, значит, связь была… Выходит, Танцор?.. Возможно… А он откуда? У нас тут казанские плясуны, а о танцорах не слышно… Да все оттуда, лейтенант. Из новых, из отколовшихся… Тот еще отморозок!..”
Тем временем к моей калитке подобрался хмурый пожарник Петрович с зятем, супругой Клавой и десятком взбудораженных односельчан. Выглядели они как стадо лосей в преддверии массового отстрела. Петрович дернул меня за рукав:
— Слышь, Димыч, чего случилось-та? Вовка-сержант сказывал — убили кого?
— Убили, — подтвердил я, протягивая Петровичу сигареты. Это было непременным ритуалом, маленькой данью, снимаемой с городских. Он прикурил от моей зажигалки, выпустил струйку густого дыма и произнес:
— Убили, значитца… А кого?
— Серегу помнишь? Который у меня тут с дочкой жил? Прошлый год и позапрошлый?
— Его, что ли? — Петрович поскреб в густой бороде. — Вот, б.., убивцы! Ха-ароший ведь был мужик… В прошлом годе мы с ним пиво на станции пили… — Тебе все пиво да пиво! — прошипела тетка Клава, но, развернувшись в мою сторону, тут же сменила тон:
— А дочка ихняя где? Такая шустренькая, масенькая, чернявенькая… Никак и ее?..
— Без дочки он был, — откликнулся я. — Дочка, наверное, в городе.
Тетка Клава, доброй души человек, пригорюнилась.
— Теперь безотцовщиной вырастет… ой, вырастет! Чего ж на верхах-то смотрют? Чего глядят на энтих иродов? Иль они всех купили? — Вопрос был явно риторическим, и тетка Клава, выдержав паузу, запричитала:
— Вот ироды так ироды!
Поганцы так поганцы! Дите малое папани лишить…
— Ха-ароший, бля, мужик… — угрюмо пробурчал Петрович, дымя моей сигаретой. — Пиво я с ним пил… Тут, закончив совещание, к нам приблизился остроносый майор Скуратов и велел очистить территорию от посторонних. Затем он повернулся ко мне с явным намерением поговорить — но не для протокола, а так, по душам. — Ну, что скажете, Дмитрий Григорьич?