А ленточка… Ленточка - это единственная память о жене…
- У тебя есть какие-нибудь защитные артефакты? - чтобы не провалиться в тяжелые воспоминания, спросил Штурман напарника.
- Нет. С собой не таскал, держал в схроне. А его бомбанул кто-то. - Бизон скрипнул зубами от злости. - А у тебя?
- Тоже нет. Все продал. Но, может по дороге найдем чего.
- Хорошо бы.
Сбросив рюкзаки, напарники надели комбинезоны. Еще раз проверили оружие. Как ведущий, Нестор сдвинул автомат на бок под руку, дулом вниз. Так и руки свободны, и в то же время при малейшей угрозе можно легко одной правой рукой выключить предохранитель, дослать патрон в патронник, вскинуть автомат и выстрелить. Бизон пристроил свой на груди, готовый в любую секунду открыть огонь. Затем Штурман поднял бинокль и принялся изучать горизонт во всех направлениях. Глядя на раскинувшуюся перед ними обычную с виду пустошь, Штурман почувствовал, как его начинает колотить озноб. За три года в Зоне, он так до конца не привык к этому парадоксу: безмятежный, красивый пейзаж, и, - смертельная опасность, которая незримо присутствует в каждом дереве. Камне. Травинке. Капле. Во всем.
Замкнутая система, живущая по своим законам, всему нашла губительное применение. Лишь человек несмотря ни на что, пытался препятствовать ее расширению. Пока это удавалось. С трудом, но удавалось.
Он оглянулся назад. На осколок цивилизации, затерянный в этом странном чужеродном мире. Несмотря на рукотворное происхождение, бывший завод органично вписывался в окружающий ландшафт. Ржавчина, серость и запустение сооружений прекрасно гармонировали с красно-коричневыми деревьями и покрытыми лишайником валунами. Кое-где вдалеке, воздух дрожал в полупрозрачном мареве, из-за чего предметы еще больше сливались друг с другом. Рыже-зеленая трава волновалась с каждым порывом ветерка. Овраги, как безобразные шрамы, избороздили поверхность земли, обнажая ее нутро. На их склонах уродливые твари вырыли норы и устроили себе логова. Они с удовольствием пили воду, что протекала ручьем по дну оврага. Воду, глотнув которой, человек сдохнет в страшных мучениях. Лес, дышавший убийственной силой, тянул во все стороны «руки» искореженного радиацией молодняка, год за годом отвоевывая у пустыря полянки и опушки, все ближе и ближе приближаясь к Заводу.
Природа жила и радовалась.
На фоне такого единения - рукотворного и естественного, лишь одно резало глаз - редкие, то тут, то там, совсем рядом, или еле различимые вдали… кресты и надгробия. Незатейливые, сооруженные из чего попало. Но в обязательном порядке с повешенным на них противогазом или респиратором.