После завтрака Марилла занялась приготовлениями к отъезду. Она брала с собой Дору, которой уже давно было обещано это удовольствие.
— А ты, Дэви, будь хорошим мальчиком и не досаждай Ане, — предписала ему Марилла. — Будешь хорошо себя вести, привезу тебе из города леденец на палочке.
Увы, в последнее время Марилла опустилась до порочной практики — подкупом склонять людей к добру!
— Я не буду плохим нарочно, но вдруг я окажусь плохим совершенно случайно? — решил уточнить Дэви.
— Постарайся уберечь себя от случайностей, — предупредила Марилла. — Аня, если мистер Ширер заглянет к нам сегодня, возьми у него кусок мяса для жаркого и пару бифштексов. Ну, а если он не появится, завтра придется зарубить к обеду курицу.
Аня кивнула.
— Мне не хочется готовить обед на двоих — жалко времени, — сказала она. — Нам с Дэви хватит остатков холодной ветчины, а бифштексы я поджарю вечером к вашему возвращению.
— А я сегодня с утра иду к мистеру Харрисону, — объявил Дэви. — Он звал меня помочь ему собирать красные водоросли и обедать, я думаю, тоже позовет. Мистер Харрисон ужасно хороший человек — по-настоящему компанейский. Я хочу быть похожим на него, когда вырасту… Ну, то есть вести себя как он. Выглядеть, как он, я бы не хотел. Ноя думаю, мне это не грозит, потому что миссис Линд говорит, что я очень красивый ребенок. Как ты думаешь, Аня, это так навсегда останется? Я хочу знать.
— Думаю, что да, — сказала Аня серьезно. — Ты красивый мальчик, Дэви… — Негодование на лице Мариллы было красноречивее всяких слов. — Но ты должен оправдывать ожидания окружающих и быть хорошим и добрым.
— А недавно ты сказала Минни Барри, когда ее обозвали «страшилой» и она плакала, что, если она будет хорошей и доброй, люди не будут замечать, какая она некрасивая, — отвечал Дэви недовольно. — Похоже, что на этом свете человеку ну ни в каком случае нельзя отвертеться от того, чтобы быть хорошим.
— Разве ты сам не хочешь быть хорошим? — спросила Марилла, которая уже многому научилась, но еще не осознала всю бесполезность подобных вопросов.
— Д-да, конечно, я хотел бы быть хорошим, но таким… не чересчур, — отвечал Дэви осторожно. — Ведь даже для того, чтобы стать ректором воскресной школы, совсем не нужно быть очень хорошим. Вот мистер Белл — ректор, а какой он плохой человек.
— Неправда! — воскликнула Марилла с негодованием.
— Правда! Он сам сказал! — торжественно заявил Дэви. — В прошлое воскресенье, во время молитвы. Он сказал, что он презренный червь, жалкий грешник и погряз в гнуснейшем пороке. Марилла, что он такое сделал? Убил кого-нибудь? Или церковь обокрал? Я хочу знать.