– Ну… полагаю, что не только для навара, – осторожно предположил Игорек.
– Да я думаю! – Сергей Самсонович усмехнулся. – Никто не знает. Тебе – скажу. Потому что ты – поймешь. – Выждал секунду и, устремив на Игорька загадочные темные глаза, внятно произнес: – Прорасти во все отрасли, охватить собой всю страну… Заменить структуру. Чтобы «Атлантида» и Россия стали единым целым! Превратить эту паршивую федерацию в аристократическое государство Платона… А?
Теперь уже оцепенел Игорек. «Надо же! – подумалось ему невольно. – А меня в котельной тронутым считали…»
– А храм-то зачем было строить? – туповато спросил он наконец. – Платон – и вдруг православие?.. Или это так, в рамках предвыборной кампании?
Сергей Самсонович поморщился.
– Знаешь, за что я не люблю христианство? – признался он. – За идею равенства перед Богом. – Расстроился, даже закряхтел. – Ну это же неправильно, Игорек! Люди по природе своей не равны!
– Все помрем, – со вздохом напомнил тот.
– Вот разве что только в этом…
Игорек озадаченно поскреб редеющую макушку.
– Но сейчас-то вроде никакого равенства…
– Не то! Опять не то! Быдло вверх лезет! А наверху должны быть лучшие! Умные! Честные!.. Такие, как я! Может быть, такие, как ты! Ну не тот в России народ… – Замолчал, вскинул с надеждой смуглое лицо сицилийских очертаний. – Слушай… Ну а эти твои островитяне… Они – что?.. Ты ж с ними уже дело имел!
Растворяя сумрак вечерних улиц, сияли оплетенные голыми, словно бы восковыми ветвями белые фонари. В огромном доме два этажа, принадлежащие компании «Атлантида», погасили окна час назад. В коридорах пусто и гулко. Освещены лишь приемная да кабинет президента.
– Ну что, Владик? – уставив на нервного юношу темные внимательные глаза, молвил Сергей Самсонович. – Влип ты с этим бомжом, сам понимаешь, основательно. Мокрое дело – не шутка.
Влад усмехнулся – криво и безнадежно. Терять ему было нечего.
– Что, ментов на остров вызовете? – осведомился он.
Президент «Атлантиды» поцокал языком, покачал головой.
– Борз, пацан, борз… Надо же – ментов!.. Да нет… Ни в суд, ни в милицию я обращаться не стану.
Влад поглядел ему в глаза и понял: не шутит. Где-нибудь там и притопят, возле рифов. Однако проклятый язык упорно не желал уняться.
– А если сам в милицию побегу?
– Не добежишь, – успокоил Сергей Самсонович. – А добежишь – тебе же хуже будет… Значит, слушай меня, – неспешно продолжал он. – Игорек твой – ясен хрен! – мужик умный, но фантазер… Он сам тех бабок не стоит, которые я намерен вложить в эту вашу дыру. А ты – тем более. Ну так как? Жить хочешь?