Остаться на ночь она не пожелала, помахала рукой и телепортировала к себе домой.
* * *
Уже оказавшись в кровати, я никак не могла заснуть. Слишком много произошло всего, и адреналин по-прежнему бурлил в моей крови.
Неожиданно, когда сон уже почти подкрался ко мне на мягких лапах, я едва ли не подпрыгнула, вспомнив часть беседы с Маюри.
Я спрашивала его о необычных как для японца белокурых, даже платиновых волосах, и о светлых глазах. В его глазах словно вспыхивали и гасли алмазные искры, он казались льдом, на которых упал лучик света или подсвеченных вечерними фонарями.
«О, моя „светлость“ — это целиком заслуга моей сумасшедшей мамочки, Лукреции», — язвительно заметил он тогда. «Хотя и папочка тоже не был чистокровным японцем — его мать, как это ни странно, тоже была блондинкой, шведкой. Поэтому и получилось, что я больше похож на европейца, чем даже некоторые европейцы».
Тогда я замолчала на некоторое время, так как мне было неловко, что я затронула болезненную точку. Так часто случается с незнакомыми людьми, когда мы в тяжёлых сапогах наступаем на их больные места, не ведая об этом и догадываясь только постфактум, когда вред уже был нанесён.
«Надеюсь, что мне от неё не досталось хотя бы безумие, — задумчиво пробормотал он тогда, помешивая ложечкой зелёный чай. — Знаешь, внешности было бы достаточно».
Я даже села на кровати, вспоминая и фамилию Маюри. Да и тот визит, нанесённый Астории, где я — теперь я была в этом уверена на все сто — имела сомнительную честь видеть его отца, его мать и любовницу папочки. А также сводного брата, лишившего его глаза! Да, тех подробностей, сказанных за ужином и личною мною подслушанных, да и рассказов Астории, которые она нам поведала в наши прошлые визиты, оказалось достаточным, чтобы сложить два и два.
«Получается, что его мать видела, как наш Герцог убивал её родную сестру. Причём, на её глазах. Причём, вторая смерть была окончательной», — невольно подумалось мне — и сердце сжалось от боли.
Я представила, что должен был испытать Маюри, вырастая в этой семье, и невольно поёжилась.
Я по своему собственному опыту знала, что это такое — жить вместе с сумасшедшей матерью.
Закрыв глаз, я подумала о том, что даже хорошо, что я лучше узнала его заранее, словно бы сама судьба готовила нам встречу.
* * *
Я стояла перед дверью его дома, уже минут десять не решаясь позвонить. Несколько раз я отходила по коридору, чтобы вытащить из сумочки зеркальце и поправить косметику — очень лёгкую, нанесённую с помощью Азы — я практически никогда не красилась, поэтому мне пришлось трудно. Синее платье было лёгким, вполне облегающим, но длинным. Аза перед уходом откуда-то выудила серьги и ожерелье из белого золота с сапфирами и почти силком заставила меня это надеть.