Вульф выдохнул, признавая свое поражение.
– Я ненавижу свадьбы. – Затем он указал подбородком в сторону двери, ведущей в подвал. – А что насчет него?
Стикли фыркнул. Он из принципа не одобрял повес. Так же, как и ублюдков. Ублюдочные повесы, которые пытаются соблазнить хорошеньких молодых леди, находились очень низко в этом списке.
– Он останется. Мы пошлем анонимную записку в ближайшую деревню, как только вернемся в Лондон. Кто-нибудь придет и выпустит его.
Как только мисс Милбери должным образом выйдет замуж за приятного, приличного джентльмена!
Обед этим вечером перед свадьбой прошел в чрезвычайно подавленной обстановке. Феба пока располагалась на своем «гостевом» месте. Было еще много времени до того момента, как она переместится на стул, более подходящий ее положению в семье. Колдер сидел во главе стола, что происходило каждый вечер с тех пор, как он привез ее обратно. Забавно, но с тех пор, как Феба предала маркиза, она стала гораздо чаще видеть его.
С помощью вилки девушка рисовала линии в подливке на своей тарелке. К счастью, Колдер не целовал ее больше. Этот поцелуй не был неприятным, но потребуется очень долгое время, чтобы огонь той блаженной ночи исчез из ее воспоминаний.
Конечно же, у нее уйма времени для этого, не так ли?
Она прошла через все испытания во время свадебных приготовлений, хотя не смогла даже бросить взгляд на список рассадки гостей с замечаниями, написанными на нем четким, с завитушками почерком Рейфа.
– Просто сделайте это, – попросила девушка Фортескью, который серьезно кивнул и ушел прочь.
Когда же простой взгляд на его почерк перестанет воспламенять ее воспоминания? Она должна погасить этот факел. Она должна отправить эту Фебу обратно спать… возможно, навсегда.
В доме над ним царила тишина теперь уже на протяжении нескольких часов. Поначалу Рейф едва замечал это, сосредоточившись только на том, чтобы извлекать древнюю известку, казалось, по одной грануле из стены подвала. Только когда очередной кирпич упал мимо его дрожащих рук и ударился об пол, тогда он в тревоге застыл и прислушался.
Не было слышно никаких звуков – и мужчина осознал, что так продолжалось уже некоторое время. Ни скрипа, ни звука шагов. Рейф внимательно прислушивался. Они могли просто спать.
Или они оба могли одновременно уйти. Такого никогда не случалось прежде. Чтобы проверить, молодой человек взял кирпич и со всей силы запустил его в тяжелую, окованную железом дверь погреба.
Послышался гулкий грохот, пыль и песок посыпались вниз с древних досок над его головой.
К тому же кирпич пробил дыру размером с руку в покрытой мхом двери. Рейф уставился на нее, хриплый удивленный смех вырвался из его горла. Все это время он потратил на то, чтобы подкапываться под покрытую плесенью дверь!