Построимся и пойдем навстречу ему несколькими строевыми колоннами. Пусть в первой краснознаменной колонне — КПРФ — шагает Зюганов, окруженный соратниками, среди которых узрим Селезнева, Горячеву, многих умеренных и достойных политиков, мастеров компромисса, сохранивших “красную партию” среди ядовитых паров ельцинизма.
Пусть в другой колонне — аграриев — шагают Харитонов, Лапшин, крестьянские вожди измученных земледельцев, запряженные в плуги и бороны, добывающие хлебушек для оголодавшей страны.
Пусть в третьей колонне идут Кондратенко, бесстрашный и яростный “батька”. Генерал Макашов, услышанный всей страной. Отважный прокурор Илюхин, друг и наследник Рохлина. Залогом их победы будет слово “русский”, и их обнимет Россия.
В четвертой колонне пойдет Лужков, окруженный Церетели и Ресиным, Михалковым и Филиппом Киркоровым, умный строитель автострад, синагог и церквей, враг Чубайса, товарищ Гусинского, снявший Дзержинского в 91-м, возвращающий его на место в 98-м. Исполать тебе, Юрий Михайлович.
Пятой колонной, как водится, пойдет Явлинский — своей извечной пятой колонной, пробирающейся под светом луны. Вглядитесь в его измазанное яблочным джемом лицо. Оно с каждым днем все больше походит на посмертную маску либерализма.
Ельцин — великий “цэкабэшник”.
Ночью, когда трещат на Руси морозы и в домах вырубают свет, и трубы лопаются ото льда, и матери кутают застывших детей в половики, занавески, — прислушайтесь! Слышите странный вой? Кто это стенает за окнами? Может быть, ветер в оборванных проводах ЛЭП-500? Нет, это голос Наины Иосифовны, оплакивающей свой несбывшийся рай.
Александр ПРОХАНОВ
плетеная кроватка, плетеный комод и кровать
В день праздника Введения во храм Пресвятой Богородицы в центре Москвы произошло кощунство, вновь напомнившее о временах открытого гонения на Церковь.
На выставке работ современных художников “Арт-Манеж”, проходящей в Центральном выставочном зале в Большом манеже, была представлена экспозиция т.н. галереи “Вперед” под названием “Юный безбожник”. “Художественным руководителем” безбожников является некто Авдей Тер-Оганьян.
Экспозиция представляла собой стенд, увешанный иконами. Как значилось в приклеенной тут же листовке, иконы висели для осквернения: “Прекрасный материал для богохульства — Спас Вседержитель, Владимирская Божия Матерь, Спас Нерукотворный... Осквернение иконы в присутствии заказчика — 50 рублей...” и т.п.
Кощунники рисовали на иконах свастики, а потом плевали на них и топтали ногами. Один из них заявил также, что для него оскорблением является сам факт существования икон, церквей, крестов и пр. Организаторы выставки, по-видимому, смотрели на это благосклонно. По их мнению, это лишь один из видов “творческого самовыражения”.