С самого начала Лебедь подходил Гусинскому и Ко по нескольким параметрам. Замеченный еще в ходе августовской (1991 г.) "торговли" командующего ВДВ Грачева и Ельцина, результатом которой стало "невмешательство" (читай — измена присяге) ВДВ в ходе ГКЧП, Лебедь почти сразу привлек всеобщее внимание. Здоровый генерал-майор с имиджем "типичного десантника" — мощные кулаки, здоровая челюсть, хриплый бас — заявил на всю страну, что он не увидел у "Белого дома" никаких бандитов и остается там для его охраны. К тому же он вполне благосклонно отнесся к тому, что красные флажки на его БМД были заменены на российские триколоры…
Потом Лебедь весьма ловко оказался в роли "спасителя Приднестровья", куда его отправили с категорическим приказом не допустить перехода 14-й армии на сторону ПМР. Накрыв пару молдавских плацдармов артиллерией и сделав несколько громких заявлений, Лебедь тут же прославился и был записан в национальные герои, хотя уже тогда была понятна вся показушность этих поступков. Приднестровская армия к этому моменту уже фактически одержала победу. Примерно тогда же состоялось знакомство и сближение Лебедя с комендантом Тирасполя полковником Бергманом. Именно эта коммуникация потом была важнейшей для определения отношения к Лебедю международных еврейских организаций. Через Бергмана и одесскую еврейскую общину Лебедь вышел на представителей Международного еврейского конгресса и был по их протекции принят в крупнейших американских и европейских политических организациях и клубах.
Окончательную проверку Лебедь выдержал в октябре 1993 года, когда не только поддержал расстрел Ельциным Парламента и разгром русских патриотических организаций, но и самолично слал в Москву закладные телеграммы об участии в этих событиях добровольцев из Приднестровья и требовал полной "изоляции" республики.
В общем, в планы НТВ Лебедь попал далеко не случайно.
В период с 1993 по весну 1994 года он — регулярный герой многих телерепортажей. С особой тщательностью НТВ выстраивает его политический имидж. Обычный командарм, "командующий" всего тремя тысячами солдат ( а именно столько осталось в 14-й армии к весне 1995 г.), за полторы тысячи километров от Москвы регулярно дает свои политические комментарии к действиям министра обороны, президента, Думы, МИДа, наравне с выступлениями лидеров основных фракций и членов правительства.
Правда, уже осенью 95-го Лебедь демонстрирует свою неуправляемость. Напуганный снятием с армии, перспективой опалы, он, вместо союза с Явлинским, бросается в объятия казавшемуся тогда весьма влиятельным бывшему секретарю совбеза, главе Конгресса русских общин Юрию Скокову. Это вызывает недовольство Гусинского, и НТВ "забывает" о Лебеде до весны 1996 года. Именно тогда, в канун выборов президента, НТВ вновь возвращается к своему забытому герою.