Соня с Вадимом уже второй час сидели в гостях у Сычова, и тот им, не скупясь, описывал свое житье-бытье. Правда, он не сразу согласился вот так душу выворачивать, даже бутылка сработала не вдруг. Михаил сначала дико заинтересовался – чего это надобно таким приличным людям от него, от Сычова, в такой неприлично поздний час. И пить отказывался – ссылался на работу. Но после того, как Ефимов чуть не силой влил в него первую стопку, да еще напомнил, что завтра воскресенье, следовательно, пить можно и должно, Сычов сдался. А потом уже дело пошло: гости спрашивали – хозяин отвечал.
– Мы же специально приехали, чтобы про жену вашу узнать, – начала Софья. – Ольга Андреевна – это же жена ваша, да?
– Ольга Андреевна… – скривился Михаил Сычов. – Какая она, на хрен, жена! Так только… позорный штрих в моей биографии…
– Нет, ну этот штрих у вас даже в паспорте зарегистрирован, так ведь? – наседала Софья. – А вы с ней что, не живете?
– Да пусть с ней знаешь кто живет? Кобель дворовый, вот! – обиженно выкрикнул Сычов.
Ефимов заботливо пополнил стопочку огорченного мужа и с сочувствием произнес:
– Моя тоже… знаешь, такая стерва оказалась… Развелся. Теперь… встречаемся, но… Пьет, зараза! А твоя чего?
– Моя? – замахнул стопку Сычов и кивнул на Софью. – А на кой ты ко мне свою пьяницу приволок? Тем более ежели развелся…
– Да вы что? Совсем, что ли? – вспыхнула Софья. – Какая я вам пьяница?! А тем более – его жена! Я… я сама по себе! Я вообще к вам по делу!.. Пьяницу нашел…
– Ну, и я смотрю – такая приличная тетка, и чего б ей пить… – тут же согласился Сычов. – А по какому делу-то?
– По такому… – насупилась Софья. – Ваша жена… Ольга эта… она вовсе даже не кобеля дворового нашла, как вы выражаетесь… она мужа моего к рукам прибрала… Да и ладно бы, если б только мужа… она с него деньги трясет зачем-то! Хочет, чтобы он квартиру продал, дачу, машину…
– Конечно, хочет, – кивнул Сычов и вытаращился на гостей. – А иначе как она своего любовника спасет? Ей деваться некуда.
– Погоди-ка, Михаил… – прервал мужчину Ефимов. – Ты, наверное, что-то попутал… Она не любовника сейчас спасает, а сына! Он у нее… в общем, парень тяжело болен, лечится в Германии, и… понятное дело – деньги нужны во как! – и он рубанул себя по горлу.
И все же Сычов не удивился, не стал таращить глаза, а все так же степенно мотнул головой.
– Ну да, и я ж говорю – им сейчас очень деньги требуются. Только он не болеет… Любовник-то Ольгин… пока не болеет. А вот ежели деньги не соберет, тогда – да. Тогда сильно занеможет. Но только его потом ни одна Германия не спасет.