– Инструкция, – пожал плечами Беликов. – Кроме того, без аборигена нам пришлось бы заплатить в три раза больше.
– Он и обратно нас поведет?
Задав вопрос, Саша напрягся. Он хотел и боялся определить по тону ответа правду. Как воспримет Беликов местоимение «нас»? Не выдаст ли свои истинные намерения случайным словом или косым взглядом? С одной стороны, Саша стремился проникнуть в замыслы собеседника, но, с другой стороны, он предпочел бы до последней секунды пребывать в наивном неведении.
Паранойя? У шпионов она бывает двух видов. Первая – это профессиональная паранойя, которой в той или иной степени должен быть подвержен опытный сотрудник. Клиническая мания преследования развивается из профессиональной паранойи и уже не способствует работе, а препятствует ей, доводя человека до психиатрической лечебницы. Вторая стадия естественно проистекала из первой, и мрачная ирония судьбы заключалась в том, что, когда разведчику всюду мерещилась слежка, за ним и в самом деле кто-нибудь да наблюдал. Замкнутый круг.
– Обратно без него доберемся, – ответил Беликов, выждав несколько томительных секунд. – Если, конечно…
– Что? – вырвалось у Саши.
Еще никогда ему не доводилось играть столь сложные двойные роли. Приходилось изображать напускной испуг, но при этом скрывать настоящий страх. Демонстрировать притворное спокойствие и одновременно сохранять полнейшее хладнокровие.
Если Галатей верно определил расстановку сил противника, то Беликов работает на американцев и привел Сашу в это безлюдное место для того, чтобы окончательно перевербовать его, поручив ему подрывную миссию. Но не исключен иной вариант. Пока Галатей обеспечивает в Каире безопасность Натальи Верещагиной, служба внутренней безопасности СВР России ведет собственное расследование. В этом случае поведение Саши Горовца на допросе в американском посольстве расценивается как безусловное предательство. Тогда действия Беликова абсолютно не согласованы с Галатеем и экскурсия на минарет может закончиться несчастным случаем.
Возможно ли такое? Как ни прискорбно, да. Структура внешней разведки крайне запутана, а полномочия руководителей зачастую пересекаются самым непредсказуемым образом. Конфиденциальность порой играет злую шутку с теми, кто ее соблюдает. Левая рука не ведает, что творит правая. Допустим, директор СВР, подчиняющийся непосредственно президенту, курирует операцию по защите Верещагиной, а один из его заместителей тем временем проводит чистку дипломатического корпуса в Египте. В то же время у обоих других забот полон рот. Они словно гроссмейстеры, ведущие бесконечные сеансы одновременной игры. Один зевнул, другой допустил неверный ход, и – прощай, Саша Горовец, земля тебе пухом…