Гендерсон сел на стул, опустил голову и замер. Ему вспомнилось, как мрачно сидел он здесь вчера и смотрел перед собой, и непроизвольно он принял ту же позу. Это помогло. Бармен щелкнул пальцами.
— Вспомнил! Боже мой! Вспомнил! Он был здесь вчера! Видимо, он бывает здесь не слишком часто, поэтому я не мог сразу признать его.
— Теперь нас интересует время.
— Ну, это было что-то в первые часы моей работы. Народу в это время мало, и мы открываем бар позже.
— Когда же у вас первый час работы?
— С шести до семи.
— Да, но час — это слишком много, нам нужно знать точнее.
Тот покачал головой.
— Простите, джентльмены. Я редко гляжу на часы во время смены, особенно в начале. Это могло быть и в шесть, и в шесть тридцать, и в шесть сорок пять. Черт возьми, я даже не стану и пытаться.
Барчесс внимательно посмотрел на Гендерсона и снова обратился к бармену:
— Вы можете сообщить нам что-нибудь о женщине, которая в это время была здесь?
— Какая женщина? — с катастрофической простотой спросил бармен.
Гендерсон смертельно побледнел. Рука Барчесса легла ему на плечо.
— Вы разве не видели, как он встал и заговорил с женщиной?
— Нет, сэр, — ответил бармен. — Я не видел, чтобы он вставал и чтобы он с кем-нибудь разговаривал. Я не могу в этом поклясться, но мне кажется, что в это время в баре не было никого, с кем он мог бы поговорить.
— Но, может быть, вы видели женщину, которая сидела за стойкой и не разговаривала с ним?
— В оранжевой шляпке, — крикнул Гендерсон прежде, чем его успели остановить.
— Вы не должны этого делать! — предупредил его детектив.
По какой-то причине бармен стал вдруг раздраженным.
— Послушайте, — сказал он, — этим делом— я занимаюсь тридцать семь лет. Меня тошнит от их чертовых рож, и не спрашивайте меня о цвете их шляп и о разговорах, которые они ведут. Я могу вспомнить только их заказы. Скажите мне, что она пила, и я отвечу вам, была она здесь или нет! Мы храним все записи. Я принесу их из кабинета босса.
Теперь все повернулись к Гендерсону.
— Я брал шотландское и воду, — сказал он. — Я всегда пью это и больше ничего. Подождите минутку, я вспомню, что пила она. Дело в том, что она уже кончила…
Бармен вернулся с большой жестяной коробкой. Гендерсон потер лоб.
— На дне был шерри и…
— Это мог быть один из шести других напитков, уверяю вас. Это был бокал или рюмка? Какого цвета был напиток? Если рюмка, а остатки коричневые…
— Это был бокал, а остатки розового цвета, — ответил Гендерсон.
— «Розовый Джек»! — быстро ответил бармен. — Теперь я легко найду. — Он начал просматривать счета. — Здесь все пронумеровано, — сказал он,