- Забирай, коли хочешь.
Мотоциклист полез было в карман за деньгами, но старик остановил его:
- Обижаешь, парень, я иконами не торгую. И прялку бери с утюгом вместе. На кой ляд мне это старье.
Не знал, не ведал старик, что это "старье" стоит денег, и немалых, а гость не стал его просвещать, поблагодарил, оседлал свою красную "Яву" и был таков.
- Хороший был старик, - с неподдельным сожалением закончил свой рассказ Валентин. - Я к нему часто приезжал, пока он не умер. Вместе к его знакомым ходили за досками, тогда этого добра навалом было, считай, в каждой избе. И денег не брали, заметь. Ну, конечно, поставишь бутылку-другую - и лады. Да, были времена, - ностальгически протянул Валентин, - не то, что нынче. Так и рыщут, подчистую подметают, - его белесоватые глаза зло блеснули. - Трудно теперь стало работать, вот что я тебе скажу, Олег.
Воронков с интересом слушал своего гостя и не узнавал его. Обычно немногословный, скрытный Валентин редко и скупо рассказывал о себе, а особенно о делах. Но сегодня он словно преобразился. "Коньяк, что ли, дает себя знать?" - подумал Олег Георгиевич, всматриваясь в слегка покрасневшее лицо Валентина, который почти в одиночку расправился с бутылкой. Однако его глаза смотрели трезво и осмысленно.
И, как бы отвечая на его вопрос, Валентин одобрительно произнес:
- А ты парень ничего, подходящий... - Он помолчал и добавил с усмешкой: - Но в разведку я с тобой все равно не пошел бы. Честно тебе скажу - не доверял тебе раньше, думал - стукач, на живца хочешь взять. Я ведь битый-перебитый... На мякине не проведешь.
Воронков сидел молча, занятый своими мыслями. Ему до мельчайших подробностей припомнился вдруг солнечный сентябрьский день, когда он с Валерой стоял возле комиссионного магазина на улице Димитрова. Этого Валеру он раньше знал по Кишиневу, тот крутился возле коллекционеров, промышляя по мелочам. Никто не принимал всерьез паренька - шестерка, и все. Потом Валера исчез. Воронков случайно встретил его в Москве, возле антикварной комиссионки на Димитрова.
Валера обрадовался земляку или сделал вид, что рад. Понизив голос и оглядываясь на прохожих, поведал, что живет теперь в Москве, намекнул, что его работа связана с частыми поездками за границу. Воронков, естественно, не поверил этой наивной чепухе, однако ничего уточнять не стал. Узнав, что Воронков интересуется антиквариатом и хотел бы познакомиться с конъюнктурой, как выразился Олег Георгиевич, поближе, покровительственно похлопал его по плечу:
- Есть у меня один кореш, он в курсе. Верный мужик.