Серов вытянул к ней руку и молвил:
– Джос, проверь вход.
Кивнув, немой корсар пополз к решетке. Отсутствие языка компенсировалось у Джоса Фавершема другими талантами: нюхом и слухом как у сторожевого пса, ловкостью и умением пробраться сквозь любые заросли, не задев ни листика, ни ветви. Он присел рядом с аркой, вытянул саблю в ножнах, коснулся решетки и подтолкнул ее. Створки разошлись с тихим шелестом. Если не считать темниц и тюрем, запоры в Магрибе не были в обычае.
– Вперед, – шепнул Серов.
В полной тишине корсары ринулись к дому. За аркой находился широкий проход с полукруглыми сводами, а дальше – квадратный внутренний дворик, выложенный плиткой. Двор был в точности таким, как представлял Серов: галерея с мощными колоннами, к которым крепились полдюжины масляных ламп, обегала его по периметру, к галереям второго и третьего этажей вели неширокие лестницы, по углам росли платаны, в центре темнел довольно большой водоем. Дежавю, мелькнуло у Серова в голове; этот двор являлся более просторной копией другого, виденного им на Джербе. Впрочем, для домов богатых мавров и магрибцев такая планировка была обычной.
Он махнул рукой, и Кук, Герен, Форест и Мортимер исчезли в комнатах первого этажа. Остальные корсары полезли наверх, чтобы осмотреть хозяйские покои. Хрипатый сжимал в одной руке палаш, в другой – кляп и веревку, предназначенные для Карамана. В неярком свете ламп чудилось, что по лестницам взбирается орда призраков.
– Граф, осмотрите галерею, – сказал Серов. Он остался у колонны рядом с входом, внимательно оглядывая двор, деревья с густой листвой и стены, уходившие вверх на тридцать футов. Его напряженный слух уловил короткие вскрики, что донеслись из нижних комнат – парни Брюса резали прислугу. Наверху все было тихо. Арада, прижимая к груди мешки с порохом, скользил под сводами галереи точно тень.
Никаких следов женщины, отметил Серов, рассматривая оттоманку у ближнего платана. Ни веера, ни брошенной шали, ни забытых туфель или гребня… Возможно, Шейлу держат в заточении?.. Или ее беременность осложнилась, и потому…
На галерее второго этажа грохнул выстрел, и Шестипалый свалился во двор с пробитой головой. Затем рявкнул сразу десяток мушкетов, и трупы стали падать точно град – арабы и турки со страшными ранами от пуль и палашей, и среди них – Джос Фавершем, пронзенный ятаганом. По лестнице с отчаянным воплем скатился Рик Бразилец, за ним, ревя во все горло: «Засада, капитан! Ловушка!» – возник Хрипатый Боб. Корсары начали прыгать с галереи, и Серов, с замиранием сердца, пересчитывал своих людей. Олаф, Стиг и Эрик – трое… Абдалла и Кактус Джо – уже пятеро… Деласкес – шестеро… Еще Хрипатый и Рик Бразилец, всего восемь человек… Убиты только Фавершем и Шестипалый…