В такой ситуации поднять британский флаг было бы вызовом, а французский – полной неопределенностью, ибо не всяк в Испании мечтал очутиться под башмаком Людовика. Все они, французы и испанцы, англичане и немцы, мнили себя великими народами, непобедимыми и грозными, и лишь маленькая Голландия, хоть и встрявшая в эту войну, имперских замыслов не имела, как и претензий на испанский трон. После контакта с мингером ван дер Вейтом, капитаном «Русалки», Серов был о голландцах наилучшего мнения: спокойный народ, в чужой сундук не лезет, но и в свой загребущую лапу не пустит. Подумав об этом, он сказал:
– Мы поднимем голландский флаг.
Шейла в удивлении приоткрыла рот, ван Мандер усмехнулся, а Уот Стур, словно учитель, довольный успехом ученика, одобрительно хлопнул Серова по спине.
– Хитро, капитан! Отличная ловушка! Эй, Боб! Вздерни-ка на мачту голландские подштанники!
Взвился голландский флаг, и сразу за этим последовала вспышка выстрела. Испанский корабль был уже близко, и ядро врезалось в воду перед носом «Ворона».
– Велят лечь в дрейф. Не иначе как собираются досматривать, – прокомментировал ван Мандер.
– В дрейф нам ни к чему, а вот скорость надо сбросить. Глядишь, не догонят. – Серов посмотрел на шкипера. – Я хочу быстро развернуть корабль. Какие паруса нужны? Что спустим, что оставим?
– Кливер и стаксель. Фок и грот зарифить, верхние паруса спустить. Крюйсель тоже. Ветер подходящий. – Шкипер послюнил палец и поднял руку. – Дует от суши, а они идут с штирборта… Развернемся оверштаг?[9] Я верно понял, капитан?
– Сначала оверштаг, чтобы встать к ним левым бортом, а после – против ветра, чтобы Сэмсон выпалил с правого. Сделаешь?
– Совсем против ветра не получится. Ну, постараюсь…
Стур уже орал с мостика приказы. Верхние паруса исчезали один за другим, скорость «Ворона» падала, и можно было подумать, что судно под голландским флагом подчиняется преследователю. Пристально наблюдая за надвигавшимся слева галеоном, Серов прикидывал расстояние. Двести ярдов, сто восемьдесят, сто пятьдесят… Пушечные порты грозили жерлами орудий, но палить противник вроде бы не собирался, хотел взять побитое бурей и беззащитное судно в целости и относительной сохранности.
Сто сорок ярдов, сто тридцать, сто двадцать…
– Давай, приятель, давай, – прошептал Серов на русском. – Скоро узнаешь, что бесплатных пирожных не бывает. – Он наклонился над перилами мостика и крикнул: – Тегг! Слышишь меня, Тегг!
Из люка показалась голова бомбардира.
– Здесь, капитан!
– По моей команде с левого борта ударишь картечью им в порты – так, чтобы уложить орудийную прислугу. Потом с правого – по палубе, тоже картечью. Мачты и рангоут не ломай. Судно хорошее, себе возьмем.