— Против британцев, значит…
Ругид улавливает знакомое «британцы», но ничем не подает вида, что понял. Лысый здоровяк надевает на голову берет, который он до сих пор комкал в руке…
— Белосельцев!
Из отрезанной от них лучами прожекторов ночи к ним бежит, придерживая бьющий по боку автомат, еще один офицер. Замирает по стойке «смирно».
— Господин полковник!
— Оказать помощь раненым. Дозаправить. Вернуть их вертолет. И пусть улетают. Здесь им делать нечего. Переведите им…
— Но господин пол…
— Извольте исполнять, Белосельцев! Это приказ.
Переводчик на хорошем английском объясняет подполковнику приказ. Тот не зная как реагировать, встает по стойке смирно и отдает русскому полковнику честь…
— Сэр, позвольте…
— Честь имею, сударь…
Русский полковник в ответ честь не отдал…
13 августа 1996 года
Окрестности Лондона
Это была железнодорожная станция. Обычная, маленькая и уютная станция, всего на два пути и два перрона, настолько маленькая и уютная, что она казалась почти игрушечной. Маленький вокзал, постройки середины прошлого века, заботливо сохраненное и даже покрашенное железнодорожное оборудование для загрузки угля и воды в паровозы. Зал ожидания человек на десять. И — самое главное — автоматические камеры хранения со старомодными, с насечкой ключами…
Машину мы оставили за квартал от вокзала — иначе бы она привлекла всеобщее внимание. А дальше…
Дальше нам надо было пройти до вокзала, не привлекая к себе внимания. Любой, кто увидит нас и вспомнит наши фотороботы, демонстрируемые по телевидению и печатаемые в газетах — может нас провалить с ходу, всего то — достать телефон и набрать номер. Оставалось только играть в старую, уже опробованную на практике игру…
Если не хочешь привлекать внимания — привлеки его!
Целоваться на ходу мы, конечно же, не стали, и так противно — но вот повилять задницами, имитируя походку подданных альтернативного сексуального выбора, все же пришлось. Хоть и омерзительно — зато относительно безопасно…
Правда, в отличие от космополитичных больших городов и, особенно от Лондона, где есть целые кварталы с голубыми, здесь, в глубинке, отношение к нам было другим это сразу чувствовалось. Другие подданные, которым не повезло родиться… такими же альтернативными как мы, кто поспешно отводил взгляд, кто уводил с нашей дороги детей — воистину, в старой доброй Англии к таким вот альтернативным, отношение было совсем не столь толерантным, как бы того хотелось. Но про то что перед ними разыскиваемые по всей Великобритании террористы — зуб даю, никому даже мысль такая в голову не пришла.