Вдруг Ригли осознал, что окружавшая его тишина уже не была абсолютной. Какой-то звук нарушил ее, причем источник этого звука находился где-то совсем рядом.
К этому звуку добавился стук его собственного сердца, которое колотилось в ритме, делающем честь любому классному танцору-чечеточнику.
Во мраке Ригли никак не мог разобрать, откуда именно доносится этот звук. Не придумав ничего лучше, он все так же медленно обходил столовую по кругу, мысленно приказав себе удвоить бдительность. Затем, решив больше не искушать судьбу, развернулся и двинулся обратно по уже знакомой дороге.
Вспомнив про стул, коварно стоящий на пути, он сделал шаг в сторону.
В тот же миг ему в плечо уперлось что-то твердое.
Эффект от этого прикосновения был сродни тому, какой производит большой острый нож, вонзаемый в перезрелый гранат. Ригли словно разорвало на куски, и лишь отчаянным усилием воли он собрал себя воедино — по всей видимости, для того, чтобы умереть на месте от страха. А умереть было от чего — в ту же минуту он почувствовал на своем лице чью-то руку. Страх и боль парализовали Ригли, не дав ему даже упасть на пол. Он судорожно поднял одеревеневшую руку с баллончиком, нажал на кнопку и закричал во весь голос.
Майлсу было не впервой появляться на собственной кухне в пижаме. Впрочем, обычно он включал свет. И, кроме того, у него не было причин опасаться злобных чужих собак. В общем, он решил не рисковать и, зайдя в кухню, остановился, чтобы прислушаться и убедиться, что его не ждут здесь какие-нибудь неприятности.
Все было тихо. Безмолвие нарушало только какое-то не то шуршание, не то шелест, словно где-то в другом конце дома ветер проникал в открытое окно. Майлс прикинул, не открыть ли холодильник, чтобы было больше света, но эта мысль показалась ему рискованной и не слишком рациональной: если кто-то следит за ним из темноты, то свет сделает Майлса отличной мишенью. А чтобы мгновенно оглядеть всю кухню, лучше уж включить верхний или боковой свет.
Но этот вариант также показался ему довольно безрассудным, и он решил действовать по науке. «О'кей, нужно разделить все помещение на сектора или квадраты», — подумал он, стараясь вспомнить фильм про учения спецназа, который смотрел когда-то по телевизору. Майлс начал планомерное исследование кухни с ближнего к нему правого угла, где стояла плита. Там никого не было. Затем он повернул налево и дошел до стены. Тоже пусто. «Отлично, осталось проверить всего каких-то девяносто процентов площади этого помещения», — подбодрил себя Майлс, двигаясь вперед в сплошной темноте.