Как мне восстановить равновесие этого мира? Здешняя вселенная опирается не на меня. И не на Дубину. Мы — сотрясатели ее тверди. Мы — лава, разрывающая ее застывшую корку своим огнем. Мы — подземные духи, несущие смерть, не желая того. Потому что наше дело важнее ваших жизней. Мы лепим новый мир, отливаем его из горящего камня в форме, которую мир желает принять.
Значит, мы не сможем вернуть равновесие этой земле, как бы ни деликатничали. Здесь мы в роли первых, о которых говорил броллахан. Восстановители и держатели равновесия приходят только по следам первых, слепых и безжалостных ваятелей, устроителей ада на земле. Когда ад остынет, явятся хранители, следящие за своевременным приходом рождений и смертей, педантичные и такие же безжалостные, как мы. Но у них не будет нашего аппетита — и люди к ним привыкнут.
А сейчас… Я встала и с хрустом потянулась. Луна, луна, луна, выйди, выйди, выйди. Я не хочу пробираться коридорами в дурацком наряде стражника, я не хочу играть в гляделки с информаторами, я не хочу спектаклей и буффонад. Я хочу убить чисто и просто, выпустить кровь врага и уйти прочь, крышами, стенами, чердаками, кронами деревьев, словно демон ночи, на которого и спишут смерть еще не старого короля в запертой спальне с решетками на окнах и с недремлющей охраной у дверей.
Иди ко мне, луна. Иди, моя сообщница. Открой мне дорогу, покажи пути к стрельчатому окну за вмурованной решеткой, с огнем свечи в глубине, будто в кровавом рубине. Я запомню все, а потом ты уйдешь. Уйдешь совсем — и я попробую стать тенью в тенях. И, став ею, пойду, разузнаю, так ли хороша эта решетка, как о ней говорят.
Черепица на здешних крышах — дерьмо. Как они ее крепят — соплями, что ли? Идешь, словно вошь по перхоти. Надо вбить крюк в опору флюгера, привязать веревку для страховки, а на обратном пути вынуть. Если он выдержит такое надругательство, этот ржавый остов не то оседланной рыбы, не то русалки-транссексуала с кошмарной эрекцией.
Кому пришло в голову делать эркер на башенной стене, у самого окна королевской спальни? Ба, да это очко! Родимая средневековая латрина, доканализационное удобство, чтоб папаша всенародный не морозил себе яйца, бегая до ветру на крепостную стену! Сейчас-то она замурована, страна заслуженно гордится своей канализацией и оснащает кафельными сортирами даже занюханные караулки. Прямо мания какая-то. Но мне грех критиковать здешние мании: одна из них — как раз сохранение исторического облика зданий. Да здравствует средневековая нечистоплотность. Латрина закрыта каменным блоком, а блок всегда можно поднять. И войти к его величеству, как говорится, с черного хода.