Тогда Масадзиро, покашливая и хмурясь от волнения, нащупал ручки машинного телеграфа, передвинул их на «самый полный». «Сиракумо» порывисто задрожал. Под форштевнем, шипя, встал высокий пенистый бурун.
Следуя примеру «Сиракумо», остальные миноносцы также перешли на полный ход. Взволнованные инженер-механики и кочегары старались выжать из котлов всю мощность, развивая в машинах огромную скорость. Выскальзывая из кипевших бурунов, истребители бешено мчались вперед. Слепящий поток брызг бил в лица строившихся на палубах матросов.
Через несколько минут исступленного движения вперед десять больших миноносцев соединенного отряда, держа направление на маячившие перед ними огни эскадры, бросились в атаку на русские корабли. Наступил момент, когда каждый командир должен был обнаружить ожидаемую от него смелость, быстроту ориентировки.
Беспрепятственно проскочив на внешний рейд, «Сиракумо» остановился. Масадзиро несколько побаивался за молодых командиров, впервые участвовавших в боевых действиях и не имевших должной тренировки. Надо было лично убедиться, все ли истребители прорвались в порт-артурский бассейн и вошли в соприкосновение с неприятелем. Он успокоился лишь после того, как приложил к глазам бинокль, узнавая свои суда одно за другим. Вот вынесся вперед «Акацуки», быстро приближавшийся к какому-то трехтрубному броненосцу. Пробирался к «Цесаревичу» юркий «Ассасиво». Со всех сторон окружали «Ретвизана», словно закутавшегося в темноту, «Икадзучи», «Усугомо», «Сазанами» и «Синонимо».
Но его наблюдения были прерваны русским пушечным выстрелом. За первым последовал другой, третий. На крейсерах, стоявших концевыми, вспыхнули боевые фонари, как бы помогая врагу лучше увидеть цель. Масадзиро ощутил непередаваемое волнение. Зашелестело дыхание войны. Он стал лицом к лицу со своей судьбой.
Японец с ненавистью глядел на черный корпус «Ретвизана», похожий на огромное здание. Внезапно заплясало ослепительное сияние и его боевых фонарей. Как выхваченный из ножен клинок, оно разрубило сверкающим блеском ночную тьму, замахнулось над «Сиракумо». Предназначенные «Ретвизану» две мины «Сиракумо» пустил на авось.
В ответ, гулко шлепая по воде, совсем близко начали рваться снаряды. «Сиракумо» вздрогнул всем корпусом, с трудом выпрямился. Вслед за взрывом сейчас же послышался настойчиво-назойливый звук воды, упорно заливавшей палубу. Он делался все слышнее и слышнее.
Командир «Сиракумо» пришел в себя после того, как ему облили голову холодной водой и дали понюхать какую-то едкую соль. Первым делом он взглянул на часы. Они показывали четверть первого. Значит, он был без сознания минут двадцать. Что же за это время произошло?