Невероятная усталость тягуче сковывала мускулы, гасила мысли. Жуков изнемогал.
Тогда он, полный злого презрения к надвинувшейся гибели, перестал грести. Ледяная вода коснулась губ…
Незаметно, бесцельно ушла жизнь Афиногена Жукова, но под стремительным натиском напряженного общего труда вновь заработали все машины, опять появился свет. Хлопотливые матросские руки отклепали якорный канат. «Цесаревич» дал ход и, управляясь машинами, так как рулевые приводы не действовали, пошел в обход эскадры, к западу. Крен, дойдя до восемнадцати градусов, некоторое время застыл на них, а затем начал медленно уменьшаться.
Мария Ивановна Старк неоднократно говорила мужу, что Грамматчиков, командир крейсера первого ранга «Аскольд», далеко не аристократ по происхождению, но в нем есть благородство любимца муз. Она утверждала, что для Грамматчикова служба во флоте — случайное занятие, настоящее же его призвание — музыка.
В день своего ангела адмиральша была уверена, что протежируемый ею капитан блеснет перед гостями обычной для него виртуозностью. Но ожидания ее сбылись не вполне. Грамматчиков сыграл лишь вторую рапсодию Листа, порядочно уже всем надоевшую. В поведении командира «Аскольда» сквозила явная озабоченность, которую он плохо скрывал, несмотря на сдержанность светского человека, привыкшего управлять своим лицом.
Находясь у Марии Ивановны, Грамматчиков действительно чувствовал себя не в своей тарелке. Весь сегодняшний день казался ему насквозь фальшивым. Поспешная поголовная эвакуация из Порт-Артура японского населения представлялась преддверием серьезных событий. Он решил незаметно покинуть гостиную, не оставаясь на именинный пирог.
На Адмиральской пристани шлюпка, поджидавшая возвращения от Старков загулявших офицеров, была наготове. Грамматчиков прыгнул в нее.
— Быстрей!.. Получишь на чай! — крикнул он, шаря в карманах, где после картежной игры уже второй день звенели легко доставшиеся золотые монеты.
Лодочник поднял парус. Легкий ялик, плавно раскачиваясь по зыби, ходко пошел к «Аскольду».
На палубе «Аскольда» Грамматчиков нашел все в порядке. Вахтенный офицер был на месте, сигнальщики внимательно и настороженно оглядывали морские просторы. На флагманском броненосце пробило шесть склянок. Такой же гармоничный перезвон послышался и на других судах.
— Вот и конец вашей вахте, — произнес Грамматчиков, любезно обращаясь к вахтенному начальнику. — Как раз ко второй кадрили к ее высокопревосходительству поспеете. Так и быть, как только сменитесь с вахты, отпущу вас на берег ввиду сегодняшних исключительных обстоятельств. Только это строго между нами, — шутливо добавил он.