– “Бригстоунармз”? Мы действительно останавливались там ненадолго, – заколебался мистер Дарси, – по просьбе миссис Дарси. Но иностранка… нет, не припоминаю.
Мистер Дарси предупреждал Хелен, что им придется импровизировать на ходу в зависимости от действий Винченцо. Если он ожидал от нее помощи, похоже, время настало.
– Иностранка, говорите? Разве вы ее не помните, Ричард? Я даже обратила на нее ваше внимание. Да, я совершенно уверена, что видела ее, хотя, разумеется, не могу утверждать, что она не англичанка. В самом деле, как это возможно, если я не слышала, как она говорит? Но в ней было нечто такое… je ne sais quoi1, (Я не знаю что (франц) если вы меня понимаете, мистер Вест. Это она?
Мистер Вест ничего не понял, но не собирался в этом признаваться. Он энергично затряс головой в ответ на данное миссис Дарси описание.
– Блондинка, мистер Вест? – продолжала Хелен.
– Блондинка, мэм, – ответил тот в надежде, что вот-вот всему найдется простое и логичное объяснение. – Я бы даже назвал ее хорошенькой, хоть и не очень юной. Такая, знаете ли, пикантная штучка. Назвалась Грациеллой… дальше не разобрал.
– А-а, понятно, – оживился мистер Дарси. – Итальянка!
– Нет-нет, мистер Дарси, – поправил судья, – она же блондинка.
При этом упоминании о светловолосых итальянцах Хелен почувствовала на себе взгляд мистера Дарси, но предпочла не встречаться с ним глазами.
– Каково бы ни было происхождение мисс Грациеллы, – вмешалась она, – думаю, будет лучше, если я выйду и поговорю с ней. Не вижу причин беспокоить мистера Дарси по таким… пустяковым женским делам.
Стрела, пущенная в мистера Дарси, осталась не замеченной мистером Вестом, который с энтузиазмом поддержал эту идею. Действительно, к чему впутывать мистера Дарси в чужие дела!
Забыв на секунду о своей размолвке с мужем, Хелен вполголоса бросила ему на ходу:
– Становится похоже на фарс, сэр!
– Скорее на комедию-травести, – сухо отозвался он.
– Взятку берет ваша карта! – рассмеялась Хелен и вышла из комнаты, готовясь исполнить свою роль.
Мистер Вест проводил ее во двор. Там она и увидела Грациеллу – воплощение женственности от белокурых локонов, обрамляющих лицо и скрадывающих тяжеловатый подбородок, который Хелен тут же узнала, до кружевных чулок и желтых лайковых ботинок на слишком крупных ногах, чтобы их можно было назвать красивыми. Невнимательный взгляд едва ли отметил бы эти ничтожные недостатки, скорее он оценил бы гибкую фигурку, облаченную в голубое платье. Изящная поза Грациеллы составляла резкий контраст с нервическим поведением Винченцо в почтовой карете, его угловатость сменилась томной жеманностью, в глазах с поволокой не было прежней остроты.