Теперь несчастье Элизабет не доставило мне никакой радости. Это горе просто добавилось к другим.
«Дай Бог, чтобы меня миновала ее судьба», – подумала я и в поисках утешения нащупала послание Уорика, спрятанное у меня на груди.
– Спасибо, Урсула. Теперь я поняла все. Но не будем отчаиваться. Надежда еще есть.
На подступах к лагерю Маргариты я из соображений безопасности велела Джеффри и остальным вернуться в Лондон. Он спорил отчаянно, но тщетно. Эти люди были мне слишком дороги, чтобы отдать их в руки Маргариты. Я собрала всю свою решимость и пришпорила Розу.
Наступил вечер; куда ни глянь, всюду горели костры, мерцавшие в темноте, как звезды. Вокруг них толпились люди; некоторые грели руки, другие жарили мясо на вертеле и перекидывались шутками с женщинами, которых здесь хватало. В воздухе пахло едой. Я подъехала к группе солдат и попросила проводить меня к шатру королевы. Один из них, ковырявший щепкой в зубах, молча показал большим пальцем на широкогрудого воина – видимо, их командира.
Человек поднялся во весь свой немалый рост и подошел ко мне.
– Кто вы? – сердито спросил он с сильным северным акцентом.
– Мое имя вас не касается, – вздернув подбородок, ответила я; высокомерие должно было вызвать у него уважение к моему рангу.
– Тогда скажите, какое у вас дело.
– Дело срочное, но это не для ваших ушей. Я должна говорить с королевой лично.
Его крошечные глазки просверлили взглядом сначала меня, потом Урсулу и детей. После долгой паузы я презрительно спросила:
– Что, боитесь женщин и маленьких детей?
Мужчина кивнул.
– Ладно… Шатер королевы впереди. Езжайте прямо. Мимо не проедете.
Я ехала через лагерь, не обращая внимания насмешки и похотливые взгляды. Внезапно кто-то окликнул, меня:
– Леди Монтегью!
Из тени, окружавшей костер, вышел молодой человек с русыми кудрями и побежал ко мне. Я натянула поводья, захлопала глазами и подумала: «Какой друг мог узнать меня в стане врагов?» Тут мужчина поднял лицо, и я приятно удивилась, увидев своего старого знакомого Уильяма Норриса.
– Миледи, как я рад снова видеть вас! – тяжело дыша, выпалил он.
– И я вас, Уильям. Часто думала о том, как вы прожили все эти годы, прошедшие после нашей последней встречи.
– Спасибо за внимание, миледи… Вы приехали к королеве?
– Да, к королеве.
– Понимаю. Я слышал, что лорд Монтегью попал в плен.
Я проглотила комок в горле.
– Надеюсь, королева уважит вашу просьбу и помилует его… Он – доблестный рыцарь. Вы сделали достойный выбор… Исобел.
Он произнес мое имя едва слышно, но с большой нежностью. Значит, все же были на свете порядочные люди, которые сражались на стороне Йорков или Ланкастеров только потому, что так им велела честь и их сеньоры… На мои глаза навернулись слезы, и я закусила губу, пытаясь справиться с обуревавшими меня чувствами.