И снова Игла пренебрегла приветствием. Видно, как и Грин, почитала условности лишними.
– Рахмет объявился. В „почтовом ящике“ записка. Вот. Грин развернул листок, прочел.
„Ищу своих. Буду с шести до девяти в чайной „Суздаль“ на Маросейке. Рахмет“
– Удобное место, – сказала Игла. – Там студенты собираются. Чужого человека сразу видно, поэтому филеры не суются. Это он нарочно, чтобы мы могли проверить, нет ли слежки.
– А возле „почтового“? Не было?
Она сердито сдвинула редкие брови:
– Вы слишком высокомерны. Если вы из БГ, это еще не дает вам права считать всех остальных дураками. Конечно, я проверила. Я никогда не подхожу к „ящику“, пока не уверюсь, что все чисто. Вы пойдете к Рахмету?
Грин промолчал, потому что еще не решил.
– Квартира?
– Есть. И даже с телефоном. Присяжного поверенного Зимина. Сам он сейчас на процессе в Варшаве, а сын – из нашего боевого отряда, Арсений Зимин. Надежный.
– Хорошо. Сколько людей?
Игла раздраженно произнесла:
– Послушайте, почему вы так странно говорите? Из вас слова, как гири, падают. Для впечатления, что ли? Что это значит – „сколько людей“? Каких людей? Где?
Он знал, что говорит не так, как нужно, но по-другому не получалось. В голове мысли получались стройные и ясные, смысл их был совершенно очевиден. Но когда выходили наружу, превращаясь в фразы, с них сама собой спадала вся избыточность, шелуха, и оставалось только основное. Наверно, иногда спадало больше, чем следует.
– В отряде, – терпеливо дополнил он.
– Таких, за кого могу поручиться, шестеро. Во-первых, Арсений – он студент университета. Во-вторых, Гвоздь, литейщик с…
Грин перебил:
– Это после. Расскажете и покажете. Черный ход есть? Куда?
Она нахмурила лоб, сообразила.
– Вы про „Суздаль“? Да, есть. Через проходные дворы можно в сторону Хитровки уйти.
– Встречусь сам. Решу на месте. Чтоб в зале были ваши. Двое, лучше трое. Кто покрепче. Если уйдем с Рахметом через Маросейку, ничего. Если я один и через черный, это сигнал. Тогда убить. Смогут? Он ловкий. Если нет, я сам.
Игла поспешно сказала:
– Нет-нет. Они справятся. Им уже приходилось. Один раз шпика и еще провокатора. Я им объясню. Можно?
– Обязательно. Должны знать. Тем более на экс вместе.
– Так экс будет? – просветлела она. – Правда? Вы все-таки необыкновенный человек. Я… я горжусь, что помогаю вам. Не беспокойтесь, я все сделаю как надо.
Слышать это было неожиданно и оттого приятно. Грин поискал, что бы ей сказать такое же приятное, и придумал:
– Не беспокоюсь. Совсем.
В чайную Грин вошел без пяти минут девять, чтобы Рахмет имел время поволноваться и осознать свое положение.