Хью сбавил тон, его гнев немного улегся.
— Тогда объясни, в чем дело.
Джейн молча сплела руки.
— Ты сводишь меня с ума, девочка. Я вижу, что ты несчастна, и не знаю, как это исправить. — Он взволнованно потер лоб и шумно вздохнул. — Скажи, что мне делать?
После долгого молчания она прошептала:
— Я была несчастна, потому что ревновала.
Ошеломленный Хью так и остался сидеть с приоткрытым ртом, недоуменно морща лоб, а Джейн выскользнула из комнаты и скрылась у себя в спальне. Осторожно притворив за собой дверь, она оставила небольшую щелку.
В спальне Джейн прижалась к стене, опираясь ладонями о роскошные дубовые панели. Ее сотрясала дрожь. Ей страстно хотелось остаться в комнате Хью, но она заставила себя уйти. «Это было разумное решение зрелой женщины», — твердила она себе. Таким поступком впору гордиться, особенно когда в голове теснится масса «неудачных идей», одна опаснее другой. В ее душе боролись самые противоречивые чувства.
Последние несколько дней Джейн досаждала Хью как только могла. Она придумала бы для него наказание и похуже, если бы хватило фантазии. «Я вижу, что ты несчастна, и не знаю, как это исправить», — сказал он. В его голосе звучали усталость и мука. Джейн тотчас вспомнила слова отца: «Хью старается…»
Она крепко зажмурилась, охваченная стыдом за свои издевательства и злость. Узнав о том, что Хью не прикасался к другой женщине, Джейн испытала неимоверное облегчение. Теперь она могла полностью отдаться своему чувству к нему и признаться в том, что ее мучило.
Неужели время вдруг потекло вспять, вернув ее к той ночи в трактире, когда Хью усадил ее на стол и целовал? А она смотрела на него, не в силах отвести глаз…
Да…
Почувствовав, как рука Хью обхватила ее затылок, Джейн мгновенно открыла глаза. Он бесшумно вошел в ее комнату и теперь стоял перед ней в одних брюках. Не дав Джейн опомниться, он притянул ее к своей обнаженной груди. Потом, наклонившись, прижался губами к ее губам и глухо застонал. Хью прервал поцелуй лишь затем, чтобы спросить:
— Ты правда ревновала? — И снова впился в ее губы.
Признаться — значило бы показать свою слабость и уязвимость, броситься в пропасть очертя голову. И все же Джейн сбивчиво прошептала между жадными, страстными поцелуями, которыми осыпал ее Хью:
— Я не хотела, чтобы ты целовал ее. Потому что сама жаждала твоих поцелуев. — После этого признания Хью, не раздумывая, подхватил ее на руки и понес к себе в спальню.
— Хью, — пролепетала Джейн, борясь с головокружением. — Что ты делаешь?
— Я кое-что задумал, — отозвался он и, опустив девушку на постель, сел рядом. Его темные глаза мерцали в темноте, а голос был хриплым от страсти. — Я должен кое-что увидеть.