«Маркус все знает? — ужаснулась Люси. — Нет, этого не может быть!»
— Во всем виноват Блэйн, не так ли?
«Значит, Маркус видел нас и подумал…» — поняла она.
— Это совпадение! — Солгала Люси, зная, что не может сказать ничего другого, как бы ей ни хотелось поведать ему об Эндрю Уокере и его планах по поводу «Праздника для вас».
— Довольно странное совпадение, — огрызнулся он. — Неужели ты уже забыла, как жестоко он поступил с тобой?
— Теперь все изменилось, — сказала она. — Он стал совершенно другим человеком.
— Он изменился? А ты, Люси? Ты уверена в том, что понимаешь, чего именно ты хочешь? Помнится, раньше ты говорила, что хочешь быть со мной.
— Мне так казалось, но я ошибалась, — солгала она.
— Ты лжешь, и я докажу тебе это.
Маркус почти не контролировал свои действия. Он притянул к себе Люси и яростно прижал свои губы к ее рту. Она чувствовала, как он срывает с нее одежду, но, охваченная отчаянием, не могла пошевелиться даже тогда, когда услышала, как рвется не выдержавшая напряжения ткань.
— Ты спала с ним после того, как мы поженились, Люси? Спала?!
— Нет, — ответила она, обрадовавшись, что, по крайней мере, сейчас может сказать правду.
— Пока нет? Но ты не упустила бы возможность? Ведь так?
«Зачем я сам себя мучаю?» — спрашивал себя Маркус.
— Хватит! Я ничего не хочу о нем слышать, — хрипло отрезал Маркус, впиваясь в ее губы, чтобы не дать ей произнести слова, которые она собиралась сказать.
Люси вздрогнула. Она не боялась Маркуса, хотя, наверное, нужно было.
«Но разве можно бояться того, с кем тебя так много связывает?» — решила она. Маркус прижал ее к кровати и грубыми быстрыми движениями снимал с нее остатки одежды.
— Я могу заставить тебя хотеть меня, Люси, — заявил он. — И я сделаю это.
— Нет! — Ответила она, надеясь на то, что он не прислушается к ее словам.
Никогда до этого Люси не испытывала ничего подобного. Маркус направил на нее всю злость и всю страсть, накопившиеся в его душе.
— Нет! — Закричал он, разрывая звуки их учащенного дыхания.
«Что я делаю?» — спросил себя он. Маркус понял, что злость, вызванная одной только мыслью о том, что Люси может вернуться к Блэйну, ослепила его и заставила забыть о том, какое хрупкое и нежное существо он мучит.
— Да! — Возразила Люси.
Она решила: ни за что на свете она не отпустит его сейчас, преобразовав, подобно средневековому алхимику, его гнев в чистое золото любви и страсти. Она обвила его тело руками и не отпускала, даже несмотря на то, что он пытался вырваться. И ей удалось заставить его забыть о злобе и ответить на ее ласки.