Мы стояли на скале, со всех сторон окруженной водой, тут даже трава не росла, только бурые водоросли украшали голые камни там, куда долетали брызги, но в качестве стартовой площадки она подходила идеально. Прощальные слова были сказаны раньше: еще во дворце Уна расцеловала меня и своего свекра, пожелала нам доброго пути, и только после этого мы перенеслись сюда. Сумка с подарками оказалась тяжелой, интересно, что девочка сюда положила?
Время пришло: отец взял нас за руки, и через минуту бьющиеся о скалу волны озарила вспышка слияния.
- Серон?
- Да.
- А та русалка была ничего...
- Та, что сидела у тебя на коленях, тоже, мягко говоря, выделялась из общей массы.
Отец засмеялся:
- Да, с такими якорями даже удивительно, как она плавает. Они должны тянуть ее ко дну.
- Вода все выдержит. Они же не железные? Впрочем, - добавил Серон после паузы, - тебе лучше знать - не я же их щупал?
- Это просто из исследовательского интереса. Как ученого, меня очень привлекают подобные аномалии.
- Смотри, как бы мама не посчитала их неподходящими для изучения объектами.
- Не люблю, когда дети вмешиваются в мою личную жизнь! Можно подумать, я с ней спал. Так, помечтал только....
Мы с братом мысленно расхохотались. Так, иногда подкалывая отца, снисходительно позволяющего нам это делать, мы преодолели расстояние от водного мира Серония до планеты Альвира.
Сгусток энергии, содержащий наши сознания, приближался к станции, совершающей очередной виток вокруг пока незнакомого мне мира. Постепенно уменьшая скорость, мы полетели параллельным курсом. С первого взгляда стало понятно, что создателем алонафта был хозяин водного мира: со стороны спутник напоминал гигантскую рыбу, лениво машущую крыльями в верхних слоях атмосферы. Для алонафта здесь самое лучшее место обитания - несмотря на то, что воздух разряжен, его достаточно для дыхания. Матовая чернота кожи - а это была именно кожа, Серон подтвердил мое предположение - впитывала без остатка энергию светила, вокруг которого вращалась планета.
С легким шипением мы проникли вовнутрь и разделились. Серон зябко поежился: на станции царил холод. Привыкший к теплому климату брат прижал руку к кожаной стене живого спутника:
- Что ты делаешь? - поинтересовался отец.
- Бужу алонафта, он сейчас в спячке.
-А как насчет тепла?
- Будет, скоро будет.
Я посмотрел по сторонам. Мы стояли в коридоре, по обе стороны которого находились круглые двери. Каюты? Серон прикоснулся к центру одной из них, и мышечная ткань резко сократилось, открывая проход. Под кожей, внешне похожей на змеиную, перекатывались бугры мускулов. Как только мы вошли в каюту, клапан с еле слышным шуршанием захлопнулся, оставляя меня с ощущением, что мы попали в желудок чудовища, и вот-вот начнет поступать желудочный сок. Пол мягко пружинил под ногами.