Так, эта линия не выдержит напряжения, усиление по третьему уровню генерирует энергетическую подпитку потока, но не пропустит материальных предметов. Остается разматериализация. Надо рассмотреть этот вариант подробно.... Может быть, что-то в этом есть.... Посмотрим.
Я должен это сделать. Никто до меня еще не смог, а может и не пытался, проколоть время назад. Остановить - да, это мы делаем легко и просто. Так что я стану первым, и если все получится, наградой мне будет не признание совета, а она... чья глупая смерть не оставила мне выбора. Решай задачу, демиург, может быть, все еще будет хорошо.
Несколько раз, забывшись, я начинал рисовать ее портрет. Лучистые зеленые глаза, мягкие губы и непослушный завиток, который она привычным движением руки заправляла за острое ушко. В мочке на тоненькой цепочке болтался крохотный алмазный колокольчик, весело вызванивая мое имя: Аль.... Словно льдинка падает на дно моей души. Я уже сбился со счета, сколько раз это было. Каждая мысль о ней, каждый взгляд на вещи, которых касалась ее рука, превращается в кусок льда, от которого застывает сердце. Я уже не чувствую боли - все внутри застыло. Нет, я не чувствую ее только потому, что уже сжился с ней - тупой, неблагодарной спутницей горя.
Повинуясь моей воле, портрет исчезает и опять по листу бегут формулы, не оставляя места для воспоминаний.
Всего три оборота счастья - и все потеряно в один миг. Я уже знаю, кто это сделал. Первые сутки я, находясь здесь, выпустил на волю поток силы. И нашел. Из мешанины мыслей, слов и звуков я выделил фальшивую ноту и принял меры для того, чтобы она больше не звучала. Они еще не знают, что врученный им в момент рождения драгоценный дар жизни у них отобран. Та, что хотела занять место моей жены, уже начинает гнить изнутри, теряя зрение. Скоро жемчужная кожа первой красавицы покроется язвами, и она будет медленно умирать в темноте и одиночестве - об этом я тоже позабочусь. Тайлы, осмелившиеся предать меня, своего Правителя, уже мертвы. Они еще двигаются, говорят, едят, пьют, но это уже ненадолго. Я просто немного ускорил энтропию. Они состарятся за несколько месяцев. Я - творец, и кара моя неотвратима. Их сила вернется в мир, из которого была взята некоторое время назад. Пришла пора ее вернуть.
Дверь медленно открылась, и спиной ко мне вошел Ферен - мой помощник, охранник и моя недремлющая совесть. Руки тайла заняты подносом.
- Ваш завтрак, Правитель.
Я кивнул, не отрываясь от расчетов, и он пристроил поднос на край стола, немного подвинув толстую тетрадь в резном переплете, в которую я решил занести результаты моих вычислений, когда закончу. Синеглазый иллин застыл напротив меня.