Вася замолчал. Он был бледен, но стал еще бледнее. Клок рыжих волос упал на высокий лоб. У него было лицо человека, вспоминающего что-то давно забытое, может быть случившееся в далеком детстве. Он склонил голову, как будто здороваясь с тем, что в нем происходило. Но в его задумчивости было и что-то задорное, даже дерзкое, и Ива, которая украдкой приоткрыла один глаз, не то что совсем не узнала его, но узнала с трудом.
И вот длинные узкие параллельные линии стали медленно устраиваться над рекой, как будто кто-то невидимой рукой протянул их с правого берега на левый. Это был еще далеко не мостик, линии казались не толще соломинок. Впрочем, это и были соломинки, которые без сомнения сломались бы под ногами Ромео, в особенности если бы он потащил за собой Джульетту. По такому мостику мог бы, пожалуй, пройти только тополиный пух, да и то если бы у него была не одна, а две ножки.
— Не вышло, — прошептала Ива. — Но теперь я поняла. Это просто талант такой же, как музыка или поэзия. И тебе надо его развивать. Я, например, убеждена, что Мерлин…
— Какой Мерлин?
— Эх ты! "Янки при дворе короля Артура" не читал. Так вот этот Мерлин, можно не сомневаться, основательно поработал над собой, прежде чем стал волшебником, о котором до сих пор пишут романы.
— Талант? — задумчиво спросил Вася. — Но он мне совсем не нужен.
— Не скажи! Ты ведь на биологический?
— Да.
— Так вот, возможно, что на экзаменах твой талант может пригодиться. Но надо работать, — строго прибавила она. — Надо учиться колдовать по меньшей мере два-три часа в день. Обещаешь?
— Обещаю, — смеясь, сказал Вася. — А теперь пойдем вдоль берега. У тебя купальник с собой?
в которой Кот Филя с тонкой улыбкой щурит глаза, а Вася читает солнечному зайчику стихотворение Ивы
Талант! Но что делать с талантом, который перебрасывает две соломинки через речку или заставляет старое дерево вежливо предложить яблоко Иве?
По-видимому, на свете не было школы, в которой Вася мог бы изучать подобные предметы. Оставалось вообразить ее, это было нетрудно. Директором он назначил Платона Платоновича. Завучем — Филю. А все наглядные пособия с успехом заменила Ольга Ипатьевна, особенно когда, покуривая трубку, занималась уборкой или когда Васе просто хотелось сказать ей: "Ать-два!" Правда, эта школа существовала только в воображении, но без нее ему чего-то не хватало. Впрочем, Филя что-то подозревал. Недаром же он с тонкой улыбкой щурил глаза и одобрительно мурлыкал, когда в доме случалось то, что ни в коем случае не могло случиться.
Для начала Вася решил воспользоваться завтраком, который состоял из гречневой каши, двух яиц всмятку и подсушенного хлеба с маслом. Но в этот день гречневая каша по дороге из кухни в столовую превратилась в овсянку. «Вышло», — весело подумал Вася, хотя он прекрасно знал, что такое маленькое чудо можно различить только через сильную лупу.