Однако медными были только пол, потолок, стены и двери. Начищенная до мягкого блеска инкрустированная мебель оказалась деревянной, а лампы, блюда, чаши, столовые приборы — серебряными. Кровать покрывали шелковые простыни, занавеси полога украшала обильная вышивка. На мягкой кушетке и на стене — роскошные гобелены, место которым в королевском дворце. На окнах — тяжелые кружевные шторы.
Красивое место. Красивая тюрьма. Но Молли не желала быть пленницей, а ее похитители, видно, расслабились. Она выбила чашу из рук желтолицего, обхватила рукой его шею и потянула назад, заставив его встать на ноги и выгнуться почти дугой, чтобы уберечь шею.
— Я хочу домой, — заявила она. — Я не знаю, что вы за люди, не знаю, что вам от меня нужно, и знать не желаю. Ведите парня, который сделал зеленый тоннель, пусть сделает еще один, и быстро! Иначе я сломаю шею этому костлявому ублюдку. Понятно?
Тот, кого она держала, не сопротивлялся. Он взглянул на нее огромными, грустными глазами и сказал:
— Если я должен отдать жизнь, чтобы ты осталась здесь, возьми ее.
Остальные двое кивнули.
— Любой из нас был готов умереть за тебя там, в лесу. Сейчас за тебя умрет он. Если тебе надо убить его — ты так и сделаешь, но мы все равно не можем доставить тебя обратно. Пока не можем. Сначала ты должна понять, почему мы согласны платить такую ужасную цену, чтобы привести тебя к нам.
И как, черт возьми, спорить с такими аргументами?! Ей вовсе не хочется убивать этого желтолицего парня. Она просто хотела паритета. И не добилась. Если она убьет своего заложника, даже если убьет всех троих в этой медной комнате, то все равно ни на шаг не приблизится к дому. Не узнает ничего нового, кроме того, что ей и так уже известно.
От разницы между тем миром, который она знала и где все имело смысл, и этой непонятной, бессмысленной реальностью у нее ломило все кости. Найти бы хоть одну зацепку, не потерять голову!
Молли отпустила своего пленника и сидела, переводя взгляд с одного тощего татуированного великана на другого. Наконец она глубоко вздохнула, чтобы справиться с дрожью в голосе, и спросила:
— Кто вы?
— Меня зовут Бирра.
— Нет, не имя. Я имею в виду… что вы такое… что за существа. Пришельцы? Эльфы? Врачи в психиатрической клинике? Я что, рехнулась? На то похоже.
Бирра рассмеялся. Странный звук, сухой, шелестящий.
— Все не так. Мы — люди этого мира. Твоего нового мира. Твоего истинного дома.
— Мой дом в Кэт-Крике, штат Северная Каролина. Людей не похищают, чтобы доставить в истинный дом.
— Мы сделали это, чтобы спасти тебя… и себя.