Петр потерял из виду Балицкого, и вдруг в нескольких десятках метров перед ним мелькнула меж деревьями спина здоровенного детины. Неужели тот душегуб, на которого была получена ориентировка?! Этот не должен уйти от возмездия! Дубровский ускорил бег. Ветви деревьев больно хлестали по лицу, ноги путались в высокой траве. Больше всего Петр боялся упустить из виду бандита. Верзила бежал быстрее, чем можно было ожидать. Но все же ему не удалось оторваться от Петра настолько, чтобы успеть развернуться и произвести хотя бы один прицельный выстрел из зажатого в руке браунинга, схожего по форме и размерам с нашим «ТТ». «А автоматик свой он где-то посеял», — подумал Петр, но тут же увидев, что левая рука бандита болтается, словно плеть, понял: получив ранение, тот бросил бесполезный теперь «шмайсер». «Интересно, при нем ли его удавка?» — мысленно спросил самого себя Дубровский и отчаянным рывком еще больше сократил расстояние между собой и бандеровцем. И вдруг откуда-то сбоку ударила автоматная очередь. Петр пробежал по инерции еще несколько шагов, пока резкая боль в левом бедре не заставила его остановиться. Ногу словно парализовало. Рука непроизвольно скользнула по окровавленному бедру. Колени стали подкашиваться. Еще немного — и он упадет. А как же бандит? Неужели уйдет?.. Петр вскинул автомат и, взяв на мушку широченную спину петляющего между деревьями верзилы, нажал курок. Пули, срезав несколько веток, таки достали бандита. Дубровский еще увидел, как он внезапно замер, словно нарвавшись на непреодолимую преграду, и, роняя пистолет, взмахнул рукой… Петр успел для верности дать еще одну очередь, и тут разорвавшаяся буквально в нескольких метрах граната швырнула его на землю…
Очнулся лейтенант Дубровский в комарновской райбольнице. Тут ему оказали первую помощь, после чего направили в стрыйский госпиталь. Ранение было сложным, к тому же мелкие осколки посекли спину, ударом ручки разорвавшейся гранаты перебило ногу.
— А вообще-то, ты еще легко отделался, — все так же невозмутимо заявил Анатолий Ширенин, навестивший Петра в госпитале. — Видать, в рубахе родился.
Он же рассказал, что на помощь опергруппе подоспело подкрепление, и банда Лютого в основном была разгромлена. Ну а Балицкий велел передать, чтобы Петр быстрее выздоравливал и возвращался. Дел впереди невпроворот.
Друзья разговаривали еще долго, пока сестра не выпроводила Анатолия из палаты. А за окном шумел листопад. Шля последняя осень войны…
Этим боевым крещением началась многолетняя деятельность на Дрогобыччине, а затем на Львовщине замечательного чекиста Петра Александровича Дубровского, прошедшего путь от лейтенанта до полковника, ветерана ВЧК — КГБ.