И снова поиски по хуторам и отдаленным селам.
В Нагорцах Карпенко, оставив во дворе двух бойцов, зашел в один дом. Хозяйка, стараясь скрыть волнение, которое не ускользнуло от лейтенанта, пригласила его к столу, а сама выбежала за молоком.
Положив автомат на лавку, Карпенко прошелся взад-вперед по комнате. Вдруг открылся платяной шкаф — и оттуда на Виктора бросился жилистый здоровяк, свалил с ног, подмял под себя, принялся душить. Вот когда пригодилось Карпенко знание самбистских приемов. Изловчившись, он сбросил с себя бандита и, выхватив пистолет, выстрелил почти в упор.
На выстрел со двора прибежали солдаты. Лейтенант, бледный, тяжело дыша, сидел на скамейке. Бойцы молча переглянулись между собой.
— Обыщите, заберите документы, оружие, — тихо сказал Карпенко…
…В Куликове в последнее время Карпенко бывал редко. Но вот приехал рано утром и зашел домой. Ждала его весточка от брата Василия, вернувшегося с фронта в Ейск. «Когда приедешь? Соскучились за тобой…» — прочитал в письме.
«В отпуску давно не был. Но разве теперь время для отпуска?» — подумал Виктор, положив письмо на стол.
Приветливо встретил его Макаров.
— Поздравляю с присвоением очередного звания! Вчера звонили со Львова, приказ уже подписан.
А в середине дня состоялось партийное собрание. Обсуждался вопрос об авангардной роли членов партии в борьбе с оуновским подпольем. Среди тех, кто больше всех отличился в ней, назвали и коммуниста Виктора Карпенко.
Затем он снова был в кабинете начальника райотдела. Разговор длился недолго. Поступили данные, что главарь одной из банд Ярема часто бывает на хуторе Колодно. Там он «подрядился строить» дом какому-то дальнему родственнику. Услышав об этом, Карпенко тут же заявил:
— Нагряну к этому плотнику.
Когда прибыл с опергруппой в Колодно, строительство было в самом разгаре. Стучали топоры. Весело переговаривались плотники.
Оставив бойцов в засаде, Карпенко сам вошел на подворье. Увидев старшего лейтенанта, строители от неожиданности замерли. Один из них, бросив топор, стал торопливо спускаться со сруба. Виктор шагнул к нему, сразу же определив по известному ему словесному портрету, что это и есть Ярема.
Он подошел поближе и, когда бандит оказался на земле, неожиданно протянул ему руку:
— Ну что ж, здоров…
Тот на мгновение опешил, беспомощно оглянулся и несмело вложил свою руку в широкую ладонь старшего лейтенанта. Виктор провел прием молниеносно и хладнокровно. Ярема еще не успел сообразить, в чем дело, как оказался на земле с заломленными назад руками. Тут же их окружили бойцы. Бандита связали. А Виктор, задорно улыбнувшись, бросил оторопевшим плотникам: