Но у нас, в Корнуолле, когда мы говорим о торговле, то имеем в виду свободную торговлю.
- Контрабанда? - У Рейвен загорелись глаза. - Как интересно! - Оглянувшись через плечо, словно желая посмотреть, не подслушивает ли их кто-нибудь, и, очевидно, вспомнив, что они находятся на улице среди большого скопления народа, она понизила голос: - Расскажите мне об этом, прошу вас.
Бринн невесело усмехнулась:
- Я совсем не считаю контрабанду чем-то интересным и захватывающим. На самом деле это тяжелый труд. Тяжелый и опасный. Но там, откуда я родом, это лишь способ выжить, способ свести концы с концами. Мало можно назвать семей, которые, так или иначе, не связаны с контрабандой.
- И вы сами тоже принимали в этом участие?
- Нечасто. В основном я занималась сбытом различного контрабандного товара.
- Я думаю, мне было бы приятно, - задумчиво протянула Рейвен, - заниматься чем-то таким, чем женщинам не положено заниматься. Чем-то запретным, волнующим… И все же на вашем месте я не стала бы рассказывать о том, чем вы занимались, Лусиану.
На этот раз любопытно стало Бринн.
- Почему?
- Потому что он питает сильную неприязнь к контрабандистам. Я слышала, что он по этому поводу думает, и высказывал он свое мнение, не стесняясь в выражениях. Контрабандисты обманывают правительство, которое остро нуждается в доходах от налогов, в средствах, которые могли бы помочь победить французов. Я могу понять его точку зрения, даже если я ее не разделяю. Лусиан не один год работает над тем, чтобы Наполеон избавил Европу от своего присутствия. И Лусиан гордится своей работой, даже если общество считает шпионаж вульгарным промыслом, недостойным аристократа.
- Шпионаж?
Рейвен рассмеялась. Ее позабавила реакция Бринн, которую эта новость повергла в шок.
- Лусиан - шпион экстра-класса. Такие, как он, в министерстве на вес золота. А он вам об этом разве не говорил? У Бринн тревожно забилось сердце.
- Мой брат сказал только, что он работает в министерстве иностранных дел.
- Он там и работает. В департаменте разведки. Все, конечно, очень засекречено. Иногда Лусиан исчезает на целую неделю или даже больше. Не сомневаюсь, что его посылают с какими-то особыми заданиями. Он о своей работе не говорит, но его все равно считают героем.
Бринн едва слышала последнее предложение, не в силах оправиться от потрясения. Вот это открытие! Могла ли она невольно сообщить ему что-то такое, что навело бы его на мысль об участии в контрабанде старшего брата? Раньше она не считала, что Лусиан представляет собой опасность для ее семьи, лишь для нее одной, но теперь поняла, что он опасен и для Грея.