Перед ними стоял Джон Дэй, его изуродованное лицо было искажено от ярости. В его руке был пистолет, в котором Натаниэль узнал один из своих собственных, находившихся в его кабинете.
Пистолет был направлен в сердце Натаниэля.
Несмотря на то, что его руки дрожали, Дэй взвел курок с уверенностью, приобретенной долгой практикой, и прицелился.
— Сейчас ты умрешь, Рирдон. Ты должен был быть повешен за свое предательство. Правосудие могло быть ослеплено твоим титулом и деньгами — но я, со своей стороны, вижу все очень четко.
Пропал деревенский акцент. На его место пришли четко звучащие гласные — произношение высших классов. Дэй продолжал свою речь.
— Как ты мог сам свернуть на этот путь? Против своей страны, своего Короля — своего собственного отца?
Дэй помахал пистолетом, указывая на украшенную комнату.
— У тебя есть все! Но у тебя больше нет его, не так ли? — он горько рассмеялся. — Я читал в колонках сплетен, что Старик велел тебе никогда больше не попадаться ему на глаза. — Он снова нацелил пистолет прямо на Натаниэля. — Я подумал, он имел в виду — на его глаза или, может быть… — он тщательно выровнял свою цель, — на прицел его оружия?
Старик. Осознание вспыхнуло в мозгу у Натаниэля. Этот человек — Лжец.
— Рен Портер, — его имя был всего лишь хрипом изумления в горле Натаниэля, но Рен услышал его.
— Да. Рен Портер к твоим услугам. Твой верный Лжец, — его изуродованное лицо перекосилось от неистового гнева. — Лжец, который потерял все на службе Короне — тогда как ты стоишь здесь, по-прежнему богатый и привлекательный… — он отвесил быстрый шутовской поклон Вилле. — И ты даже получил девчонку!
— Рен, — Натаниэль прочистил свое сжавшееся горло. — Я рад видеть, что с тобой все хорошо.
— Это так. Я пережил то, что меня предали мои товарищи. Джеймс… — было видно, что эмоции на мгновение затопили его. — Джеймс получил медаль. Ты знаешь об этом? А я получил это лицо и эти травмы. Так что я подумал, что здесь должна быть какая-то причина, — голос Рена наполнился осуждением, и он еще крепче сжал пистолет и нацелил его в грудь Натаниэлю. — Только посмотри на себя, на тебе нет ни царапины, ты в своем прекрасном доме и у тебя новая невеста. По каким-то причинам, закон не может осудить таких, как ты и Джеймс. Но я могу. Вот здесь ты должен умереть, где вокруг тебя будет все, что ты потеряешь.
Натаниэль отошел от стола, подальше от Миртл и Виллы, и от Дафны.
— Отлично, в таком случае, — тихо сказал он, — убей меня.
Вилла задохнулась, и побежала было к нему. Натаниэль резко вытянул руку.
— Стой! — он не имел желания умирать — но он не мог объяснить ситуацию, даже не для того, что облегчить боль Рена. Все, на что он мог надеяться — так это отвести прицел Рена от женщин, до тех пор, пока он не придумает что-то получше.