— Это тебе.
— Весь?
— Конечно, весь.
В бригаде давно не было табаку, и он ценился на вес золота.
— Знаю, почему лисой ходишь, табачок отдаешь. Опять взрывчатки надо.
— Васек, ты же знаешь Клочко. У него шкала есть. Там строго расписано, сколько толу требуется на уничтожение эшелона, сколько для моста, трубы, автомашины и танка. А ты же наш неофициальный нарком по снабжению взрывчаткой. Твой подвиг никогда не забудет Родина, мы — тем более.
— Ну хватит, Саша, меня расхваливать. Сколько надо?
— Пару ящиков.
— Один.
— Вася, идем к станции Новоселье, на Варшавку. Там фрицы танки с пушками выгружают. На эшелон взрывчатку Клочко дает, а ты на танки неофициально лимит спусти. Ребята наши хотят план перевыполнять.
— Ладно, спущу, приходи вечером.
В тот же вечер через леса и болота, обходя стороной деревни, Мудров вывел своих людей на опушку леса. На запад ушел с группой бывший моряк Паша Кульбакин. Где-то справа, куда направился Мудров с двумя группами, находилась станция Новоселье. Здесь фашисты разгружали танки с артиллерией и пехоту.
Залегли в придорожных кустах. Место выбрали удачное: высокая насыпь и крутой поворот.
Временами по полотну проходили парные часовые, а с наступлением темноты трижды проехала автодрезина, с которой изредка велась пулеметная стрельба. Иногда немцы бросали в кусты гранаты. Им, вероятно, казалось, что партизаны сидят в каждом кусте. Потом стало тихо.
Борис Безбородько и Григорий Смагин заложили на линии фугас между шпал, второй поставили через три звена рельсов, тщательно замаскировали и соединили их детонирующим шнуром.
Прошел час. Никакого движения на дороге не было. Ждать до утра не хотелось: мина сама взорвется от замыкания при движении эшелона. Мудров хотел было поднять людей и отвести их подальше от полотна, чтобы проследить оттуда за действием фугаса. Он уже поднял руку, чтобы дать знак об отходе, но из-за поворота показались двое часовых. Они сделали несколько выстрелов и остановились. Послышался стук колес, потом показались огни паровоза, который с трудом тащил вагоны и платформы на подъем. Но вот подъем кончился, и поезд стал набирать скорость.
На душе стало радостно. Подрывники с нетерпением следили за приближением поезда. Им казалось, что паровоз идет чересчур медленно. Вот до первого фугаса осталось четыреста метров, двести, сто. Через несколько секунд под вагонами блеснуло пламя и раздались почти одновременно два взрыва. Паровоз, накренился и как бы приподнялся, вагоны налезали на него. Гора все росла и росла, затем с треском рухнула под откос в болото и утянула за собой паровоз.