Ребекка порывисто обняла Мэри.
— Ты прелесть!
В четверг вечером Ребекка не отходила от телефона. Когда наконец раздался звонок, ее нервное напряжение достигло предела.
— Резиденция профессора Барта, — с замиранием сердца ответила она, моля Бога, чтобы это оказался Бенедикт.
— Ребекка, я уже отчаялся тебя поймать. Чем обязан такому счастью? Тебе надоели молодые красавцы из Оксфорда? — шутовским своим тоном поинтересовался он.
— Бенедикт! — с укоризной воскликнула она. Как он мог представить себе ее с кем-то другим! На мгновение страшная мысль пришла ей в голову: а вдруг до Бенедикта дошли слухи о ее прошлом позоре? Нет, не может быть. Его не было в это время в стране. В любом случае она сможет потом объяснить этот ужасный эпизод. Бенедикт все поймет, но только не теперь. Она боялась чем-либо испортить свою внезапно возникшую любовь. Она торопливо стала объяснять, почему ее не было дома вчера вечером, понимая, что напрасно так волнуется.
— Ладно, Ребекка, я тебе верю, но вернемся к делу. Я приеду около трех в субботу. Не возражаешь?
— Конечно, нет! — воскликнула она, задохнувшись от счастья. Все ее страхи бесследно исчезли.
Прошел июнь, наступил июль, и Ребекка все больше мечтала о близости с Бенедиктом, но он со своей стороны никаких шагов к этому не предпринимал.
Она ожидала его, выглядывая из окна гостиной. Они часто перезванивались, а последние три недели он приезжал в Осксфорд на выходные и проводил время с ней, с Мэри, Рупертом и малышом Джонатаном… Может быть, потому-то они и не сблизились.
Улыбка тронула ее губы — теперь будет по-другому… На этот раз весь дом в ее распоряжении. Руперт увез семью к своим родителям в Дэвон, чтобы показать им внука.
Ребекка места себе не находила от волнения. Она любила Бенедикта и была почти уверена, что он тоже ее любит. Они обедали вместе, ходили на концерты, однажды ясным воскресным днем плавали под парусом по реке, и страстные их поцелуи всякий раз при расставаниях оставляли ее с дрожью в коленях, томили своей неутоленностью.
Она вытерла влажные ладони. На этот раз они будут одни, совершенно одни, целых два дня… при этой мысли сердце ее забилось, а когда она увидела его машину у подъезда, чуть не выскочило из груди. Она сбежала с лестницы, распахнула дверь и кинулась в его объятия.
— Вот это называется встреча! — воскликнул Бенедикт и, склонившись, поцеловал ее в губы. Разжав свои руки быстрей, чем ей хотелось бы, он пытливо сощурился. — Чем заслужил я такой страстный прием?
Она вглядывалась в его суровые черты жадными глазами, пьянея от его близости.