— Я приказала выделить вам большую спальню, и туда отнесли уже ваши вещи, — проговорила она из-за дубовой двери, за которой скрывалась будто за щитом. Неужели девушка так боялась, что пряталась в комнате? Или она считала себя настолько выше его, чтобы открыть эту несчастную дверь?
— Это очень предусмотрительно с вашей стороны, — процедил Бэрен сквозь сжатые зубы. — Но я предпочитаю спать со своей женой.
Тишина за другой стороной двери стала просто оглушающей, бесконечно длинной.
— Я и вправду не думаю, что это мудрое решение, — наконец произнесла девушка. Женевьева сделала паузу, а его кровь потихоньку начинала закипать. — Я хочу уверить вас, что вы не должны чувствовать себя обязанным выполнять все супружеские клятвы. Вы можете вернуться к себе и претворять в жизнь ваши обязательства.
В данный момент самым неотложным долгом, который Бэрен планировал осуществить — это стремление уложить свою невесту в постель, все его сомнения были сметены ее абсолютным отказом поговорить с ним наедине, не говоря уж об уважении к супружеским правам. Может быть, другой человек, с иным прошлым и согласился бы с ней, подумал Бэрен сердито. Но нет. Лишь взглянув на нее, любой мужчина отреагирует именно так, если, конечно, он не слеп и не глух.
— Пока моя обязанность — это быть здесь с вами, — сказал Бэрен. — Или вы хотите, чтобы ваш сюзерен подверг законность нашего брака сомнению?
Она снова замолчала, обдумывая его слова.
— Он не посмеет, — ответила Женевьева, наконец. — Акатор не решится расспросить вас обо всем. Вас, близкого соратника короля.
Это было верно, конечно. Акатор являлся мелким арендатором с несколькими маленькими земельными владениями. Он не попытался бы оспорить законность брака одного из самых известных рыцарей в стране, человека, обладающего большим числом людей и значительным количеством земли. Женевьева просто проявляла упрямство и гордость. Эта комбинация приводила его в бешенство.
— Откройте дверь, Женевьева, — почти проревел Бэрен, терпение рыцаря, казалось, на исходе.
— Это не было частью нашей сделки, — огрызнулась она.
— Но и так мы не договаривались, — прокричал Бэрен. Конечно, он мог бы взять топор и выломать дверь. На войне он бы так и поступил, но у него не было никакого желания делать это здесь. Среди тех людей, которые помнили, кто он и откуда. Вместо этого Бэрен развернулся и пошел вдоль коридора, затем спустился вниз по лестнице, встретившиеся ему слуги тихо зашептались, обсуждая, как их высокородная леди отвергла мужчину.
Вся эта ситуация походила на второсортный рассказ трубадура, но в балладах жестокая дама, насмехающаяся над рыцарем, который любил ее, всегда находилась замужем за кем-то еще. Ни в одной из тех историй, насколько Бэрен знал, не было супруга, который уходил, отвергнутый женой. И он не собирается оставлять это как есть, решил рыцарь мрачно.