Хантер поднял взгляд и увидел, что Святая Тереза пристально наблюдает за ним. В глазах ее он заметил то, чего ни разу еще не видел за весь вечер, – тень страха. Мысль о том, что она, вероятно, страшно напугана, подействовала на него сильнее, чем глупое хлопанье ресницами или блеск золота. Он встряхнулся, словно огромный медведь, но это не помогло ему избавиться от озабоченности и участия, которые он уже начал испытывать, несмотря на героические попытки побороть эти чувства.
Бун достаточно хорошо себя знал, чтобы понимать, что не сможет бросить Святую Терезу на произвол судьбы, оставить на милость всевозможных проходимцев, которые могут встретиться ей на пути. Просто не сможет этого сделать, после того как ее поцеловал. Одного этого поцелуя вполне хватило, чтобы убедить его, что она не шлюха, как он вначале предположил. Эта девочка понятия не имела, что нужно делать, когда мужчина просит поцеловать его. И она не могла быть столь отъявленной лгуньей или актрисой, чтобы так искусно изобразить абсолютную невинность.
Хантер снова подумал о Люси. Он надеялся, что если она когда-нибудь угодит в беду и будет нуждаться в помощи, Господь пошлет ей кого-нибудь, кто о ней позаботится. Кого-то, заслуживающего доверия. Такого, как он. Одна только мысль о том, что придется тащить с собой эту девочку вверх по реке, сводила его с ума. Ему следовало сразу же бежать прочь, как только она впервые приблизилась к нему. Пора бы уже ему поумнеть.
Если он и берет ее с собой, то только ради золотой монеты, которую она предложила, и ради того, что он сможет на нее купить. И уж конечно, не из-за того, что она строила ему глазки, хлопая пышными ресницами, или из-за того, что этот проклятый поцелуй никак не выходит у него из головы. Он даже не знает, как ее зовут.
Не может же он постоянно называть ее Святой Терезой!
– Как вас зовут?
– Джемма… – Девушка осеклась и широко раскрыла глаза. – Я бы предпочла пока не называть вам своего полного имени. По крайней мере, до тех пор, пока мы не уедем из Нового Орлеана.
– Вам что-нибудь нужно, Джемма?
Она отрицательно покачала головой и улыбнулась своей ангельской улыбкой.
– Называйте меня Джеммой. И нет, мне ничего не нужно. Но… поскольку над моей головой постоянно висит угроза со стороны людей эмира, я Думаю, что чем меньше вы будете знать, тем лучше для нас обоих.
По крайней мере, сочинительницей она была отменной. Думая о сверкающей золотой монете, Хантер предложил:
– Я провожу вас до Санди-Шолз в Кентукки. Там вы сможете примкнуть к какой-нибудь другой группе путников, направляющихся в Канаду.