В голове у меня пульсировало, а в глаза словно песок насыпали.
– Облегчает жизнь по утрам, - поделилась я. – Сокращает суету.
Газарра покачал головой.
– Ай-яй-яй.
Я посмотрела вниз на белый пакет из булочной, свисающий с его волосатой руки поляка.
– В этом пакете пончики?
- Догадливая, черт возьми, - сказал Газарра.
- А кофе у тебя тоже есть?
Он поднял второй пакет вверх.
- Благослови тебя Господь, - произнесла я. – Благослови Господь детей твоих и детей твоих детей.
Газарра достал пару тарелок в кухне, прихватил рулон бумажных полотенец и принес все в столовую. Мы поделили пончики и кофе и стали в молчании есть, пока не осталось больше ничего, кроме мазков малинового джема на униформе Газарры.
- Так что это? – наконец, промолвила я. – Личный разговор, акт милосердия или демонстрация доверия?
- Все вместе, - подтвердил Газарра. – Плюс прогноз погоды, который ты от меня не получила.
- Я надеюсь, что там тепло и солнечно.
Газарра скомканной бумажной салфеткой стряхнул с груди остатки пончиков.
– Есть кое-какие личности в департаменте, которые с удовольствием повесят ночное убийство на тебя.
- Но это же безумие! У меня нет мотива. Я даже не знаю этого парня.
- Его имя, кажется, Рональд Эндерс. Арестован одиннадцатого ноября за владение и продажу контролируемого вещества и нелегальное владение огнестрельным оружием. Две недели спустя не явился на судебное заседание. Возврата до сих пор не было… до прошлой ночи. Догадываешься, кто его поручитель?
- Винни.
- Точно.
Прямой удар по мозгам. Ни одна собака не сказала мне о НЯС, включая Морелли.
Пончики тяжело заворочались у меня в животе.
– Что насчет Морелли? Морелли хочет отдать меня по суд?
Газарра собрал бумажные стаканчики из-под кофе и салфетки и отнес все на кухню.
– Я не знаю. Не хватает деталей. Все, что я знаю: во всяком случае, ты могла бы захотеть убить одним выстрелом двух зайцев сразу.
Мы встали лицом к лицу у дверей.
- Ты хороший друг, - сказала я Газарре.
- Угу, - откликнулся он. – Я знаю.
Я захлопнула и закрыла на замок дверь и прислонилась лбом к косяку. Глазные яблоки в глубине болели, и боль распространялась дальше по черепу. Если когда и было время привести в порядок мысли, оно наступило, ведь сейчас я была без единой ясной мысли в голове. Я постояла несколько минут, пытаясь думать, но ни поразительные открытия, ни блестящие выводы не осенили мое сознание. После чего заподозрила, что я еще не проснулась.
Я спорила с собой, принимать ли душ, когда раздался громкий стук в дверь. Я приложилась к глазку и посмотрела наружу. Джо Морелли.