Наблюдая за Пруденс, она вспомнила слова Филиппа, которые он сказал ей о Лоренс в своей конторе: «Если бы у тебя было большое приданое и он женился бы на деньгах, люди, возможно, посмотрели бы сквозь пальцы на твое происхождение и отсутствие родственных связей…»
Мария отвернулась и спустилась по служебной лестнице на кухню. Путь вниз показался ей очень длинным.
Остальная часть бала прошла как в тумане. Они были так загружены работой, что ей удалось забыть об охватившей ее хандре до конца вечера, но когда закончился последний танец, когда музыканты уложили в футляры свои инструменты, когда гости начали разъезжаться, а посуда была принесена в судомойню, чтобы ею занялись судомойки, подавленное настроение вновь вернулось к Марии.
Тем не менее она приняла из рук Бушара бокал оставшегося шампанского, чтобы отпраздновать успех вечера с членами кухонного персонала.
- Я хочу сказать вам несколько слов, - заявил Бушар, когда в передней кухне собрались все, притихшие и застывшие в ожидании. Но маленький шеф-повар широко улыбался. - Великолепно! - воскликнул он. - Вы все хорошо поработали, и я, Бушар, поздравляю вас.
В комнате раздались радостные возгласы, и Мария выпила шампанское вместе с другими. Однако несколько мгновений спустя ей пришлось выйти вперед, потому что Бушар потребовал, чтобы она тоже сказала несколько слов.
- Не робей, малышка, - сказал он ей, снова наполняя ее бокал шампанским из бутылки, которую держал в руке. - Твои пирожные были изумительны, и ты заслуживаешь восторженной похвалы.
Толпа слуг одобрительно взревела, заставив ее улыбнуться. Дождавшись, когда они угомонились, она подняла бокал.
- Леди и джентльмены, - начала она, - позвольте поблагодарить всех и каждого из вас за работу. С начала и до конца она была выше всяких похвал.
- Я полностью с этим согласен.
Звук этого мужского голоса не только предупредил аплодисменты, но и заставил всю комнату погрузиться в полную тишину. Все головы повернулись к вошедшему в кухню маркизу Кейну. Толпа расступилась, кланяясь и освобождая ему проход. Когда он добрался до своего шеф-повара, в комнате стояла абсолютная тишина.
- Месье Бушар, - сказал он, останавливаясь перед поваром, который был значительно ниже и гораздо толще его, - вы проделали, как всегда, отличную работу. Особенно хорош был холодный фазан.
- Милорд очень добр, - сияя от гордости, сказал Бушар и поклонился. - Мерси.
Филипп повернулся к ней:
- Мисс Мартингейл, позвольте поблагодарить вас и ваш персонал.
Губы его дрогнули, но это не было настоящей улыбкой. Мария вспомнила о красивой брюнетке, с которой она видела его сегодня и которая сумела заставить его улыбаться и смеяться, и вновь почувствовала ревность. Она постаралась подавить это чувство, напомнив себе, что не имеет ни малейшего права ревновать.