Пулеметы русской армии в бою (Федосеев) - страница 33
Война привела ее участников к однозначному заключению: «Пулеметы приобрели громадное значение: позицию, усиленную искусственными препятствиями, на которой поставлены пулеметы, взять с фронта весьма трудно». Пулеметы вкупе со скорострельной артиллерией способствовали закреплению тактики наступления не сплошными, а разомкнутыми стрелковыми цепями, разделенными на ряды, перебежек и даже переползания группами под огнем, появлению в обороне сплошных линий траншей, повышению роли маскировки и ночных боев. Был поднят также вопрос о стрельбе из пулеметов с закрытых позиций — по аналогии со стрельбой артиллерийских орудий. В декабре 1904 г. коллежский асессор И. Ливчак даже предлагал специальный прицел для стрельбы с закрытых позиций из винтовок и пулеметов. Полковники Керн и Юрлов, рассмотрев предложение, сочли его «совершенно непригодным». Но сам вопрос о такой стрельбе поднимался еще не раз.
В то же время опыт войны подтвердил, что пулеметы не являются «четвертым родом оружия» (в дополнение к пехоте, кавалерии и артиллерии), но должны органически входить в состав войсковых частей и соединений.
На пулеметы обратило внимание и «общественное мнение». Слово «пулемет» входило в моду — в ноябре 1905 г. появился, например, сатирический журнал «Пулемет». Но «общественность» не прочь была обсудить и вопрос вооружения пулеметами войск. Одних беспокоила «медленность» их введения в армию, других, напротив, — их «смертоносность». Тут ничего нового не было: еще в XIV веке Петрарка и другие гуманисты посылали проклятия пороху и огнестрельному оружию, после Франко-прусской войны 1870–1871 гг. художник О. Домье изобразил изобретателя игольчатой винтовки дьявольским маньяком, а иные объявляли «бесчеловечными» новые пушки с разрывными снарядами. Это ничуть не замедлило развития артиллерийско-стрелкового вооружения. Впрочем, пока рукояточные картечницы, а за ними автоматические пулеметы действовали в колониальных войнах, «общественность» не слишком будоражилась — это казалось естественным противопоставлением «техники» численному превосходству «диких народов». Но в англо-бурской и Русско-японской войнах от огня пулеметов гибли солдаты «цивилизованных армий». Ужас. Послышались требования запретить пулеметы как «негуманное» оружие. Во время Гаагской конференции 1907 года пулеметы попытались объявить «оружием массового уничтожения». Без успеха. Да и многие положения, принятые Гаагской конференцией — «О запрете применения удушающих газов», «О запрете разрывных пуль», «О запрете сбрасывания снарядов и взрывчатых веществ с воздушных шаров», — были очень скоро нарушены. Ни «общественное мнение», ни политические декларации не препятствуют применению оружия, если оно насущно необходимо, а «гуманизм» и «антигуманизм» проявляются не в характеристиках оружия, а в самом ведении войн. А впереди была мировая война, сильно сместившая представления о «массовом уничтожении» и «гуманности». Пулемет уже в ходе Русско-японской войны прозвали «чертовой поливалкой», в годы же Первой мировой его наградят эпитетами вроде «маленький злобный зверь Максима», «уничтожитель» и т. п.