— Как вы думаете, сколько нам еще идти до Ла-Рошели? — спросила она, стараясь, чтобы ее голос звучал не слишком напряженно.
— Надеюсь, завтра утром наше путешествие подойдет к концу.
Споткнувшись, Индия со всего маху шмякнулась оземь, едва успев выставить руки, чтобы не разбить нос.
Поднявшись, она увидела на своей юбке огромного волосатого жука, величиной с крысу и, сжав зубы, бесстрашно смахнула его. С губ ее чуть было не сорвалось не подобающее женщине выражение.
— А что вы станете делать, если англичане помешают Пату приплыть за вами? — сдавленно спросила она.
— Подожду, — обернувшись, ответил Джек. — Ну как вы там, не сильно ушиблись?
— Все хорошо, благодарю вас. — Индия невольно поморщилась. — А что, если в Ла-Рошели не слишком вам обрадуются? До меня доходили весьма нелестные отзывы о коменданте крепости.
— Это вы о Жорже Лефевре? Он вообще-то неплохой малый.
Промелькнувшие в голосе Джека теплые нотки возбудили ее любопытство.
— Он ваш друг?
— Мы как-то подрались на дуэли.
— На дуэли?
— Я без должного уважения отозвался о сыре бри, и он выступил в защиту чести французских сыров.
Вот это да! Индия смотрела на него во все глаза.
— Вы подрались из-за сыра? И кто победил?
Джек рассмеялся:
— Жоржу лет шестьдесят, наверное; он слеп на один глаз и к тому же весит целую тонну. И тем не менее он чертовски здорово фехтует. По чистой случайности мы оба были не в форме и кровь не пролилась.
— Вы были пьяны?
— Конечно, пьяны. Кто же в трезвом уме станет драться из-за какого-то сыра?
— По-моему, это просто отвратительно, — произнесла Индия с притворным осуждением, в то же время незаметно улыбаясь про себя.
— Зачем вам это? — внезапно спросил он.
— Что?
— Зачем вы строите из себя сердитую старую деву? Сколько вам лет? Двадцать четыре? Двадцать пять?
— Двадцать шесть, — буркнула она. Все ее веселье вмиг улетучилось, уступая место гневу и еще какому-то непрошеному чувству. — Я уже говорила вам, что терпеть не могу этого выражения.
— Тогда зачем вы так старательно изображаете из себя то, чем на самом деле не являетесь? Затянули одну и ту же песню про мораль и приличия, поставили их на пьедестал и поклоняетесь словно идолам. Сами-то вы живете совсем не праведной жизнью…
Индия резко остановилась.
— В моей жизни нет ничего предосудительного…
— В самом деле?
— … И кроме того, принципами морали руководствуются не только старые девы.
Джек криво усмехнулся, выражение его лица сделалось озорным, в глазах появился опасный блеск.
— Да, — согласился он, — не только. Есть еще миссионеры…
Индия неотрывно смотрела на него и чувствовала, как сильно бьется сердце у нее в груди. Он был так близко, что она ощущала исходящую от него силу. Его голые мускулистые руки и грудь, выглядывавшая через прорезь полурасстегнутой рубахи, блестели от пота. Она глубоко вздохнула, ощущая пьянящее возбуждение от близости мужчины… Или это жара и пряные запахи джунглей лишили ее рассудка?