Папка тяжелая, стопка листов толстая. Просматривать их на ходу невозможно, слишком много бумаг, очень неудобно. Хотя...
– Может, вы уже изучали этот список и заметили что-нибудь необычное?
Игорь ничего не ответил. К нам подошел Вовчик, насупившись, посмотрел исподлобья и вместе с тем попытался проявить вежливость:
– Не помешал?..
Мне показалось, что охранник удивился. И в общем его можно понять.
Действительно, Вован нашел кому симпатию выражать, когда вокруг столько симпатичных, подходящих ему по возрасту девчонок. Парню срочно надо заинтересоваться Юленькой. Я сама удивляюсь, почему на меня обращают внимание те, кто значительно моложе, и уже устала демонстрировать фотографию внучки...
– Что вы, господин Симонов, – холодно сказал Игорь. – Как вы можете нам помешать? Приятного отдыха, Владимир Петрович.
Нет, здесь что-то другое. Не мой возраст, не откровенные взгляды Пауэрлифтинга. Охраннику не провести меня своей безучастностью, он явно что-то задумал. Сколько иголок под ногти надо загнать бодигарду такого непробиваемого типа, чтобы он разоткровенничались? Думаю, при любом количестве, это совершенно бесполезная трата времени...
* * *
– А в принципе ничего, симпатичные такие кони, – пробормотал Вован, и выразительно покашлял: прямо перед нами, на темно-серых, измельченных практически в пыль опилках, лежал навоз. – Осторожнее! Здесь... ну это... того...
Все-таки при поднимании тяжестей мозговые извилины, наверное, чуток распрямляются.
О да, Пауэрлифтинг – талант, сумел-таки выискать одну-единственную на всю стерильную конюшню несчастную кучку! Воистину: кому-то дано видеть лужу, кому-то – отражающиеся в ней звезды...
Я, конечно, теоретически предполагала – если возле замка проносятся запряженные лошадьми кареты, то где-то коники должны жить. В замке все устроено с умом и вкусом, поэтому, вероятно, и конюшня выглядит соответственно.
Но это, это... Это придумано и построено неописуемо! Современно, функционально, качественно, превосходно! Если бы хоть когда-нибудь мы смогли бы создать для наших собак аналогичные роскошные условия!
Я шла по проходу между стойлами и тихо млела. Лошадей было множество, рыжих, черных, гнедых. На каждой двери, закрывающей «комнату» коняшки, крепились таблички с надписями: «Вихрь, ганноверская порода», «Граф, английская чистокровная», «Заря, арабская чистокровная».
Очень быстро стало понятно: порода лошади, как и у собак, определяет тип экстерьера. «Ганноверцы» более массивны, «арабы» тонкие и невысокие, «англичане» рослые и благородные, действительно, настоящие лорды со сдержанными манерами. Кони разные, но сразу видно, что все они очень ухоженные, чистые, лоснящиеся, довольные.