И хотя сейчас употребление почтительных форм не имеет большого значения, в прошлом это было вопросом жизни и смерти. На протяжении нескольких сотен лет самураи обладали законным правом (и моральной обязанностью) моментально убить любого простолюдина, который не выказал им своего уважения должным образом. Это было причиной почтительной речи и подчеркнуто вежливого поведения японцев. История имеет свою инерцию, и привычки, так глубоко и прочно укоренившиеся в сознании, совсем не просто сломать. И хотя выбор неправильной формы глагола сегодня не повлечет за собой смертного наказания, он непременно станет причиной социального остракизма.
Из-за этой повышенной социальной чувствительности японец с самого рождения учится не делать категоричных заявлений — такого рода заявления обязательно кого-нибудь обидят, независимо от того, что это за заявления. Именно поэтому японец не любит говорить «нет». «Нет» — это категоричное слово, могущее вызвать обиду. Прекрасным примером является манера поведения за столом: если подают что-то совершенно несъедобное, то хорошо воспитанный гость-японец никогда не будет настолько груб, чтобы сказать: «Я это не люблю», самое большее, что он может сказать: «Я люблю это совсем чуть-чуть».
Еще одним таким примером является поведение (нередко приводящее в бешенство западных бизнесменов) руководящего работника японской корпорации. Там, где западный человек обычно принимает решение сразу, японцу требуется время, чтобы все взвесить и прийти к полному консенсусу. И дело не в боязни ответственности; он просто не хочет случайно кого-нибудь обидеть.
Все это ведет к проблеме личного общения. Для студента, начинающего изучать японский язык, разговор двух японцев может оказаться сплошным разочарованием. Иногда кажется, что их беседа состоит практически из одних покашливаний, шиканий и пожиманий плечами. Проблема в том, что западный человек воспринимает язык как средство передачи информации. Японец же относится к нему больше как к способу передачи эмоций. Весь японский язык структурирован таким образом, чтобы говорить о чувствах, а не о вещах.
Поскольку слова создают возможность совершить социальную ошибку, то японцы пытаются использовать их как можно меньше. В результате многовековой практики они стали очень искусны в двустороннем невербальном общении, особенно там, где дело касается ощущений и эмоций друг друга. Способ достижения этого — сочетание сублимации эго, спокойствия духа и сохранения мусин — делает человека сверхчувствительным к мыслям и чувствам других. Это определенно не форма ESP. Уменьшая фоновый шум своих собственных мыслей, японец увеличивает свою чувствительность к мыслям других. Он не читает мысли. Он просто настолько чувствителен к малейшим изменениям голоса и поведения, что иногда производит такое впечатление.