— Наскоро организованное расследование установило, что лейб-медик в последнее время вел себя странно и якобы даже появлялся в игорных домах соседнего Бадена, причем в обществе некоей веселой молодой особы, по описанию очень похожей на фрейлейн фон Санфон. — Сыщик посерьезнел. — Доктора обнаружили два дня спустя в страсбургской гостинице. Мертвым. Принял смертельную дозу лауданума, оставил записку: «Во всем виноват я один». Явное самоубийство. Кто истинный виновник, было ясно, но поди докажи. Что до табакерки — высочайший подарок, и записочка имеется. А судебный процесс обошелся бы их высочествам себе дороже. Конечно, самое загадочное — как удалось подменить новорожденого принца на негритенка и откуда в краю голубоглазых блондинчиков вообще взялся шоколадный младенец. Правда, по некоторым сведениям, незадолго до описанной истории у Мари Санфон состояла на службе горничная-сенегалка…
— Скажите, к-комиссар, — сказал Фандорин, когда стих хохот (смеялись четверо: лейтенант Ренье, доктор Труффо, профессор Свитчайлд и мадам Клебер). — А что, Мари Санфон так хороша собой? Способна вскружить голову любому мужчине?
— Да ничего особенного в ней нет. Всюду написано, что внешности она самой заурядной, особые приметы отсутствуют. — Гош нагло окинул Клариссу цепким взглядом. — Цвет волос, манеру поведения, акцент, стиль одежды меняет с легкостью. Но, видно, есть в этой женщине что-то особенное. Я по роду службы всякого навидался. Самые что ни на есть роковые разбивательницы сердец редко бывают красавицами. На фотографии увидишь — взгляд не задержится, а встретишь — так искорками по коже и защекочет. Мужчина ведь не на прямой нос и длинные ресницы клюет, он особый запах чует.
— Фи, комиссар, — одернула пошляка Кларисса. — Вы в обществе дам.
— Я в обществе подозреваемых, — очень спокойно парировал Гош. — И вы — одна из них. Почем я знаю, нет ли здесь, за столом, мадемуазель Санфон?
Он так и впился глазами в Клариссино лицо. Это все больше и больше напоминало дурной сон. Стало тяжело дышать.
— Если я п-правильно сосчитал, этой особе сейчас должно быть 29 лет?
Спокойный, даже вяловатый голос Фандорина помог Клариссе взять себя в руки. Она встрепенулась и — не до женского тщеславия — воскликнула:
— Нечего на меня так смотреть, господин сыщик! Вы мне делаете явно незаслуженный комплимент. Я старше вашей авантюристки… почти на десять лет! Да и остальные дамы вряд ли подходят на роль мадемуазель Санфон. Госпожа Клебер слишком молода, а госпожа Труффо, как вам известно, не говорит по-французски!