По всей видимости, Ханна поджидала за дверью, потому что Луси очень быстро вернулась с ней.
— Так вот, — взяв бразды правления в свои руки, сказала служанкам Бина, — вы скажете, что мы заперты в башне, как повелел отец. Можете даже сказать, что он нами крайне недоволен. Вам известно, что принес на продажу этот торговец?
— Да, — не замедлила с ответом горничная. — У него есть помада и ленты, стилеты, которые можно прятать за рукав и за корсаж, гребни для волос, кружева и прочие мелочи.
— Короче, побрякушки, — заключила Силла. — Однако все нарочно подобрано для того, чтобы привлечь интерес женщины.
Для упражнений в боевых искусствах мы ради свободы движений одевались в рубахи и штаны. Я набросила плащ, чтобы скрыть под ним мужской наряд. По коридорам замка мы, соблюдая скромность, в штанах не разгуливали. Из внутреннего кармана плаща я вынула кошель.
Несколько недель назад, на последнем дне рождения, нас одарили деньгами — как говорится, «на булавки», и до сих пор у нас не было повода эти деньги потратить. Я вытрясла из кошеля на ладонь несколько монет.
— Вот, возьми и выбери для себя все, что пожелаешь. А для нас постарайтесь узнать ответы на несколько вопросов. Почему этот торговец явился в Гроспер, когда мог бы продать куда больше своих товаров там, где вожди собрались для заключения перемирия? Откуда он явился? Торгует ли он сам по себе или служит богатому купцу и исполняет его поручения?
— И еще, — добавила Бина, — хорошенько запоминайте все вопросы, какие он будет задавать вам. Если он попросит о ночлеге, отправьте его к… Хеддрику.
В паузе Бина быстро прикоснулась к нашим сознаниям. Мы безмолвно согласились.
Последнее предложение исходило от Силлы, и оно удивило служанок, но не нас с Биной.
— Будет просто замечательно, если вы притворитесь дурочками.
Луси усмехнулась, а Ханна сделала большие глаза, всплеснула пухлыми руками и громко проговорила, нарочито копируя говор простолюдинов:
— Ой, матушки мои! Сроду такой красы не видывала!
Она повернулась на месте, раскрыв рот. Ощущение было такое, словно перед нами нищая бродяжка, впервые оказавшаяся в приличном доме.
Мы не смогли удержаться от смеха — настолько эта девушка оказалась непохожей на обычно тихую и смиренную Ханну. Луси тоже не осталась в долгу и изобразила безмолвный восторг крестьянки, ослепленной невиданной роскошью.
— У вас отлично получается, — похвалила я служанок. — Доброй охоты вам, гончие.
Выйдя в коридор, мы расстались с горничными. Луси и Ханна почти бегом устремились на поиски торговца, а мы направились в матушкины покои на верхнем этаже башни.