* * *
Крупные хлопья сырого снега растекались по лобовому стеклу, дворники работали как будто с натугой, ничуть не улучшая видимость. Но он любил зиму, даже такую, слякотную и серую. Вот только машину надо бы сменить до наступления морозов, не предназначены спортивные автомобили для местных просоленных дорог. В центре еще вполне сносно, но прежде чем выехать из города, сто раз подумаешь: а не дешевле ли обойдется портал?
Ортега отбывал наказание. Мужественно, стоически, не сетуя на судьбу и не пытаясь отлынивать от работы. Приказ есть приказ, и никто не виноват, что именно сейчас, когда первый помощник комиссара допустил промах (да, такое раз в триста—пятьсот лет случается с каждым), начальство задумало провести финансовую ревизию. Ортега, бесспорно, готов был во всем беспрекословно подчиняться комиссару, и не только потому, что гарки не умеют не выполнять приказы. Но вот сейчас Ортега – хоть и гнал он неподобающие мысли прочь – в глубине души не одобрял некоторых идей начальства. Вернее, не одобрял своей кандидатуры в качестве ответственного за претворение тех идей в жизнь. Но раз провинился, то и нечего возмущаться. Даже шепотом про себя.
А дело в том, что навы периодически создавали специальную комиссию для отслеживания денежных поступлений от шасов. Происходило это всегда неожиданно, на протяжении тысячелетий шасы пытаются вычислить некую закономерность в сроках проведения этих проверок и в промежутках между ними, но тщетно. Угадали не более дюжины раз. А все потому, что проверки назначает сам Сантьяга – под настроение, ничем конкретно не руководствуясь. Специально, чтобы застать вассалов врасплох. Эта ушлая и очень богатая семья исправно платит тридцать процентов подоходного налога в казну Темного Двора. Но, вероятно, недоплачивает… Что и решил в очередной раз проверить комиссар. А тут как раз один из помощников кое в чем просчитался – вот Сантьяга и наказал ему следить за ходом финансовой проверки в Денежной Башне. Истекала вторая неделя работы на новом поприще – шасы по-прежнему чисты и непорочны, а Ортега чувствовал, что у него внутри детонирует нечто, равное по мощи «Реву Левиафана» четвертого уровня. Он еще мрачно шутил, что окажется первым гаркой, угодившим в Московскую обитель с диагнозом «нервный срыв».
Ортега кинул быстрый взгляд на экран зазвонившего мобильника и приложил телефон к уху.
– Да, Доминга?
– Привет, – поздоровался «ласвегас» как-то слишком уныло. – Слушай, Тамир наотрез отказывается сам тебе сообщать, поэтому звоню я…
– Что такое? – насторожился гарка.