– - Нешто!
Федосья была самая несносная из горничных, каких я знавал. Обыкновенно они на один вопрос отвечают всегда в десять раз более, а эта так была скупа на слова, что от нее ровно ничего не добьешься.
– - Скажи-ка мне, Федосья, не сердится ли твоя барышня на меня?
Рябая девка, вывертывая чулок, дико посмотрела на меня и очень бесцеременно произнесла:
– - Знать, замарал хвост? Я-то почем знаю!
– - Я приехал бы к вам, да боюсь…--Сам не знаю, как я взял ее в поверенные к себе.
– - Что бояться! Небось не съедят! -- шумя в воде чулками, отвечала Федосья.
В эту минуту я вздрогнул, Феклуша явилась из-за куста, неся на плече удочку и все остальные снаряды в плетеной корзинке. Печально-насмешливая улыбка на ее губах ясно доказывала, что она слышала мой разговор с Федосьей. Я так потерялся, что не поклонился Феклуше, она первая мне поклонилась.
Федосья, указывая презрительно на меня головой, сказала своей барышне:
– - Спрашивал меня…
Я чуть не кинулся на Федосью, чтоб зажать рот глупой болтунье, но Феклуша предупредила меня, вероятно поняв мое жалкое положение, и обратилась ко мне с вопросом: здоров ли я?
– - Почему вы так поздно сегодня пришли ловить рыбу? -- спросил я.
Феклуша пошла далее.
– - Позвольте мне сегодня ловить рыбу с вами? -- спросил я.
– - Я взяла одну удочку,-- как бы смешавшись, сказала Феклуша, остановилась и посмотрела на меня.
Моя фигура выражала такую кротость и мольбу, что, верно, тронула девушку. Я робко заметил, что могу сделать удочку из хорошего сучка, если только у нее есть лишняя леса.
– - Есть, нельзя без запасной лесы идти ловить рыбу.
И она указала мне дорогу, как ближе можно перебраться на другой берег.
Когда я прибыл к Феклуше, то она уже сидела с удочкою в руках и для меня готова была другая. Я сел возле, и из страха напомнить ей о моей дерзости с ней при первом моем знакомстве я так вел себя осторожно, что даже ничего не говорил.
Феклушу это заметно ободрило: она учила меня, как ловить рыбу.
– - Вы не видали никогда Щеткиных барышень? -- спросил я.
– - Очень часто в церкви. Даже они раз были у нас за семенами наших дынь,--отвечала Феклуша.
– - Скажите, пожалуйста, почему вы не продолжаете знакомства с ними?
Сказав это, я раскаялся: лицо Феклуши вспыхнуло; я испугался, что опять оскорбил ее, и поспешил сказать:
– - Впрочем, вы хорошо и делаете. Вы знаете, они из числа ваших врагов.
– - Право, не знаю, за что они все нас не любят,-- отвечала довольно равнодушно Феклуша.
– - Я думаю, вас очень возмущает, что все ваши соседи такие глупые и злые на язык.
– - Мне все равно, вот только папеньку и маменьку огорчают; особенно когда придешь в церковь: все сторонятся, возле кого ни станешь.