— А в Кирхенбурге появился упырь? — растерянно спросила я.
Глупый вопрос, конечно. Раз спрашивают — значит появился. Ответ на него, ясен пень, я не получила.
— Никак не могу. — вздохнула я и развела руками. — Разве что чистотел стал средством для борьбы с нежитью.
— Насколько мне известно, пока еще не стал. — отец Вертер едва заметно усмехнулся. — Впрочем, если освятить его, то и им нечистого гонять можно. Отец Адриан, эта госпожа не приносила вам чистотел на освящение?
— Что вы, Ваше Преподобие, — удивился Лебенау, — да мне бы и в голову не пришло читать молитвы над растением.
— Зря. — коротко бросил сэр Готфри.
Молитва… Ну конечно же!
— Э-э-э-э-э… Господа, мне кажется, я догадалась о причине столь убойного воздействия моей мази на упыря. Он ведь… упокоился?
— Теперь — да. — ответил нунций. — Сэр Готфри выследил раненую тварь сегодня утром, и добил. Так мы вас слушаем.
— Ну… Дело в том, что я несколько припозднилась с изготовлением мази, и когда отправляла ее с посыльным фрау Елизе, та еще не настоялась как следует, поэтому мне пришлось пойти на маленькую невинную хитрость. — я потупила глаза. — Передала ей, чтобы на ночь прочитала над горшочком с мазью молитву, а пользовалась ею уже с утра. Мазь к тому часу уже была бы готова.
Сэр Готфри изогнул бровь, и вновь отвернулся к окну, священники переглянулись.
— Какую молитву, дочь моя? — мягко поинтересовался отец Адриан.
— Да самую обычную, отче, — пожала я плечами, — которую все на сон читают. Молитву Ночному Ангелу.
— Значит, обманываешь покупателей, да Клархен? — откашлялся Радисфельд, до которого похоже дошло, что на костер меня не потащат, и решивший поучаствовать в обвинительном процессе. — Нехорошо, девочка.
— Не вижу никакого обмана. — сухо заметил рыцарь, даже не удостоив бургомистра взглядом. — Поступок фрау Сантана напротив, склоняет к благочестию и отвращает от суетного тщеславия и соблазнов, порождаемых мирской красотой.
Радисфельд поперхнулся и замолчал. Ничего, я тебе еще этот выпад припомню, боров карликовый.
* * *
Упырь, сунувшийся к Елизе, был еще совсем молодой, буквально в этот же день выбрался с погоста. Движимый ужасающим голодом, который заменяет этим неприятным тварям и инстинкты, и разум, упырь прокрался в Кирхенбург и бросился на поиски добычи.
Обычно молодые упыри предпочитают питаться кровью детей, поскольку те редко когда успевают понять, что же произошло и поднять крик, однако этого каким-то образом занесло в район дома фрау Елизы.
Та только помолилась на ночь и легла в постель, когда упырь полез в ее окошко, которое Елиза на ночь не закрыла. Мало того, что она еще не спала, так и упырь умудрился зацепить стоявший на подоконнике цветок, который с грохотом обрушился на пол.