Ого, а священник и его телохранитель оказывается на ножах!
— Нет, ваше преподобие. — рыцарь, казалось, не заметил тона нунция и был самой кротостью. — Если не считать того, что все эти… события начались после его приезда в город.
— Косвенные улики. — отрезал отец Вертер. — Ладно, о методах следствия мы поговорим позже, а пока давайте приступим к допросу.
За последующие пару часов меня заставили рассказать и перерассказать историю нашего романтического свидания раз пять. Священники постоянно задавали провокационные вопросы, неожиданно возвращались к каким-то моментам, но так и не смогли подловить меня на противоречиях. А что делать, если я и впрямь невиновна в происшедшем?
Наконец, утомившись, они меня отпустили, строго приказав город в ближайшее время не покидать. Ха! Да я из дома теперь не выйду! Даже до ветру!
— Сигнора Сантана, я вас провожу. — обернутая плащом рука сэра Готфри подхватила меня под локоток. — Город у вас маленький, все уже проснулись и следят за улицами сквозь щели в ставнях. Будет лучше, если местные кумушки увидят, что вас сопровождает храмовник, и не как конвоир.
В неверном утреннем освещении лицо рыцаря было плохо видно, но, держу пари на гнутый пфенниг против флорина, где-то в глубине его стальных глаз мелькнуло простое человеческое тепло. На миг мне даже почудилось, что он посмотрел на меня как мужчина, а не как священник. Вот уж, понеслась телега в Рай — то ни одного ухажера, то целая толпа…
— Стоит ли разводить подобные политесы с простой горожанкой, сэр Готфри? — машинально ответила я опершись на его руку, и только после этого поняла, что беседу мы ведем на италийском, причем в произношении храмовника отчетливо слышался столь знакомый по речам ди Валетты лигурийский выговор.
— Думаю стоит. — нет, определенно мне не показалось, в лице и глазах рыцаря и впрямь наблюдалась неестественная для него живость. — К тому же мне необходимо поговорить с вами tet-a-tet.
— Как поговорить? — изумилась я. Да что он о себе такое возомнил, извращенец чертов? Я и слов-то таких не знаю, а он это порядочной девушке посредь улицы предлагает! — Сэр Готфри, я…
— Вообще-то, сэр Готфруа. — мягко перебил меня он, не дав устроить краткую, но содержательную отповедь. — Я меровенсец, это в Аллюстрии мое имя переиначили в более привычное здесь Готфри. А переговорить я вам предложил наедине, и всего-то. Ваш друг, сигнор Бергенау, порывался остаться и проводить вас до дома сам, но я убедил его, что мальчику сейчас забота нужна больше, чем вам.
Етишкина ж кочерыжка, про беднягу Гансика я и думать забыла за этими треволнениями во время допроса! Вот же коза я драная, как меня верно фрау Хельга, ни дна ей ни покрышки, называла!!!