— Благодарю вас, доктор.
Лариса была, казалось, поглощена собой, она мягко огладила свои бедра, потом подняла на меня взгляд. Когда она увидела, что я смотрю не на нее, лицо ее вытянулось.
— А, вы про корабль, — она вновь взяла меня за руку и повела за собой. — Это все Малкольм — он просто обожает такие нелепости.
— Вы тоже меня поразили, Лариса — если вы, конечно, разрешите мне вас так называть…
— Разрешаю, — ответила она, не замедляя шаг. — Лариса Трессальян, если точней. Можете отметить очарование свистящих в моем имени, хотя это довольно банально.
В ее милом имени было что-то смутно знакомое; я попытался было вспомнить, но сбился с мысли, когда она другой рукой коснулась воротника, очевидно, получив еще один неслышный мне вызов.
— Да, братец?… Конечно, я как раз веду его в каюту, чтобы он мог… привести себя в порядок…
Она взглянула на меня с более чем прозрачным намеком, потом неожиданно остановилась и отвернулась от меня.
— Где?… С земли и с воздуха?… Бегу.
Когда Лариса вновь обернулась ко мне, ее лицо изменилось: игривый котенок превратился в предвкушающего добычу хищника.
— Боюсь, доктор, что с отдыхом придется подождать, — сказала она и, взяв меня за руку, перешла на бег. — Нас ждут другие развлечения!
Узкий проход вывел нас к деревянному лестничному пролету, украшенному богатой резьбой и устланному коврами. Пока мы поднимались, гул корабельного двигателя, работающего, по словам Ларисы, на сверхпроводящих магнитогенераторах, способных развивать невообразимую мощность без загрязнения окружающей среды, стал стихать. Я ощутил, что корабль двинулся вперед, то и дело совершая плавные, но заметные нырки и подъемы.
Поднявшись на верхнюю палубу, я оказался перед круглым прозрачным иллюминатором в фюзеляже или обшивке судна и, глянув в него, увидел, что мы летим на высоте около сотни футов над землей, в точности следуя профилю земной поверхности, словно гигантская крылатая ракета.
— Любоваться будем потом, — сказала Лариса, потянув меня дальше. — На нас идет оперативная группа местной полиции и полиции штата, а за ними и федералы подоспеют.
— Но как же вы… — пробормотал я, останавливаясь перед трапом, ведущим к отверстию в потолке прохода, — с одним-единственным кораблем…
Лариса резко обернулась и коснулась пальцем моих губ. Ее глаза искрились уверенностью.
— Взгляните вон оттуда, — сказала она, указывая на трап, и я поднялся по ступенькам.
Наверху была круглая площадка футов пятнадцати в диаметре, напоминавшая орудийную башню какого-то фантастического танка с прозрачной броней. Центр площадки занимала громадная пушка, снабженная сиденьем для стрелка. Сбоку от орудия были стойки с аппаратурой слежения, за которыми сидел Эли Куперман, внимательно следя за показаниями аппаратуры. Очертания орудия показались мне знакомыми: оно походило на сильно увеличенную версию устройства, что висело на бедре у Ларисы.